Чингисхан — «монгол» со славянской внешностью. Фальсификациия истории

Завещание Чингисхана было ясным и недвусмысленным и отнюдь не потеряло силы с его смертью, как это часто бывает. Огромный авторитет монгольского владыки у его соратников, вера в боговдохновенность всех его действий, преданность памяти вождя нукеров и армии сделали невозможными никакие политические игры на костях умершего. После достаточно долгого траура по великому завоевателю, весной 1229 года состоялся грандиозный курултай, на который съехались все сколько-нибудь значимые фигуры монгольской степи. И в присутствии огромной массы народа Джагатай, Тулуй и брат Чингисхана Тэмуге-отчигин возвели Угедэя на ханский престол и девятикратно поклялись ему в беспредельной верности. Ту же клятву дали и все собравшиеся нойоны. Регент Тулуй передал под власть Угедэя корпус ханских кешиктенов и отказался в его пользу от владычества в центральном улусе. Каковы бы ни были амбиции этого талантливого полководца, он вынужден был исполнить волю своего уже умершего отца.

На курултае 1229 года был поднят и ряд других важнейших вопросов. В полном объеме были утверждены все законы и установления Чингисхана. Яса на вечные времена объявлялась незыблемым законом всех монголов (то есть, по существу, всех кочевников). Были намечены первоочередные внешнеполитические задачи – в рамках того же политического завещания Чингисхана. Приоритетной целью стало окончательное сокрушение Цзинь. Поэтому цзиньский посол, приехавший с траурными подношениями, не был принят новым ханом, а подарки китайского императора брезгливо отвергнуты. Вопрос о новой монголо-китайской войне – войне до победного конца – был предрешен.

Не забыли и о западном театре военных действий. Угедэй подтвердил полномочия Чормагана в Иране, поставив тому цель покончить наконец с Джелал ад-Дином и присоединить к монгольской империи остатки державы Хорезмшахов. Новый хан просил брата Джагатая оказать Чормагану посильную помощь в этом деле. Забегая вперед, скажем, что за период правления Угедэя, несмотря на недостаток военных сил у монголов, основные задачи были выполнены. В 1231 году погиб Джелал ад-Дин, и вскоре покорились Западный Иран и Азербайджан. К концу 1236 года было захвачено все Закавказье; Грузия и Армения признали монгольскую власть. Монголы двинулись и дальше на запад, нанеся тяжелое поражение Румскому султанату в Малой Азии. Смерть Чормагана в 1241 году ненадолго притормозила монгольское наступление, которое возобновилось уже после смерти Угедэя.

Третьим крупным фронтом монгольских завоеваний стало северо-западное направление, где продолжали активное сопротивление волжские булгары и кыпчаки-половцы. Осенью 1229 года монголы под командованием Субэдэй-багатура разбили булгар, однако их поволжские города устояли. А в 1230 году Субэдэй был отозван ханом на войну с Цзинь, и на северо-западе установилось шаткое равновесие.

Помимо внешнеполитических задач, курултай 1229 года решил и ряд назревших внутренних проблем. Главным деянием стало учреждение ханской канцелярии – фактически, центрального правительства Монгольской империи (по другим данным, это произошло в 1231 году). Верховным канцлером, или, выражаясь современным языком, премьер-министром, был назначен уже известный нам Елюй Чуцай. Этот выдающийся представитель царского рода киданей исполнял свою должность весь период правления Угедэя, а его власть, по существу, мало в чем уступала ханской. Елюй Чуцай пользовался безграничным доверием хана и, надо признать, оправдывал это доверие в полной мере. При нем было упорядочено налогообложение, и сам Угедэй был потрясен тем огромным потоком ценностей, которые стали поступать в ханскую ставку. Также при подсказке Елюй Чуцая Угедэй назначил на места своих полномочных представителей – таньмачи и даругачи, с подробным определением их прав и обязанностей. Так при Угедэе началась постепенная трансформация Монгольской империи из сугубо военной державы в классическое бюрократическое государство, хотя и с необычно большой военной составляющей.

Наконец, после годового перерыва, посвященного упорядочению дел в державе, Угедэй приступил к решению основной задачи, завещанной его великим отцом: была возобновлена война с Цзинь. Войска монголов наступали с двух направлений: северной армией, действовавшей в районе реки Хуанхэ, командовал сам хан; юго-западной, перед которой стояла задача пробиться в Цзинь через Сычуань и Сунские земли, – вызванный с Волги Субэдэй-багатур. Субэдэй, однако, в декабре 1230 года потерпел относительную неудачу под заставой Тунгуань – ключевой китайской крепостью, запиравшей путь на восток, – и на посту командующего его сменил брат хана, Тулуй. Вскоре Тулую удалось разгромить большую цзиньскую армию и, после тяжелого изнурительного похода, к началу 1232 года пробиться в непокоренные цзиньские области. Успешно действовала и северная армия, которой удалось форсировать Хуанхэ и нанести ряд серьезных поражений китайским войскам. Летом, однако, наступление застопорилось. Угедэй решил переждать жаркое время в родных северных степях, а Тулуй неожиданно тяжело заболел (по некоторым сведениям, был отравлен китайскими монахами). Осенью 1232 года он умирает, и командование вновь переходит к Субэдэю, который, собственно, и доводит дело до конца.

Портрет Угедэй-хана

Параллельно этому происходили любопытные события и на северо-востоке. В 1231 году Угедэй направил монгольский тумен во главе с Саритаем и приданную ему значительную группировку вспомогательных войск на Корею. Предлогом для войны вновь стало убийство посла, но именно здесь Угедэй впервые объявил, что главной целью монгольской державы является покорение всех окружающих народов. Корея оказала монголам серьезное сопротивление, и в 1231 году задачу ее завоевания решить не удалось. В следующем году Саритай вновь вторгается в Корею с еще большими силами, и, несмотря на гибель самого командующего от случайной стрелы, монголы в итоге добиваются своего. Правитель Кореи признает верховенство монгольского хана и соглашается на выплату огромной дани.

Тем временем война с Цзинь вступает в решающую фазу. Еще при жизни Тулуя Субэдэй-багатур начинает осаду Южной столицы Цзинь – города Кайфын. Смерть Тулуя окончательно развязывает ему руки. К тому же на помощь монголам, несмотря на весьма натянутые отношения, приходят войска южнокитайской династии Сун, для которой чжурчжэни севера – старинный кровный враг. К весне 1233 года положение Кайфына становится безнадежным. 9 марта цзиньский император бежит из столицы в крепость Гуйдэфу, а еще через несколько дней китайский командующий сдает Южную столицу монголам. Наступает очередь Гуйдэфу, и вскоре последний чжурчжэньский правитель бежит и оттуда. Он запирается в крепости Цайчжоу, которая становится единственным действующим очагом сопротивления агонизирующей династии. Субэдэй тем временем громит последние оставшиеся верными чжурчжэньскому императору войска и стягивает вокруг Цайчжоу кольцо полной блокады, используя при этом как монгольские, так и сунские войска. В феврале 1234 года последовал и решающий штурм. Цзиньский император Нинъясу, не желая попасть живым в руки монголов, повесился, а тело его было сожжено (по другим сведениям, он сам в отчаянии бросился в огонь). Единственный оставшийся оплот монголо-чжурчжэньского противоборства пал; империя Цзинь прекратила свое существование, завет Чингисхана был выполнен.

Падение Цайчжоу и гибель Цзиньской династии стали важным этапным моментом в истории Монгольской империи Чингизидов. Важнейшая внешнеполитическая задача многих лет была окончательно решена, и перед преемником Чингисхана во всей полноте встает вопрос определения дальнейших стратегических приоритетов. К этому времени основные цели достигнуты и на юго-западе, где Чормаган медленно, но верно гасит последние очаги сопротивления в Иране и Закавказье. Но еще рано говорить о покорении исламского мира – монголам не собираются покоряться ни багдадский халиф, ни султаны Египта. На северо-западе и вовсе сложилось хрупкое равновесие сил: ни монгольские тумены Кокошая, ни их противники булгары и половцы не имеют достаточных сил для решающей победы. И в такой ситуации Угедэй собирает новый великий курултай, который и должен определить дальнейшую стратегию деятельности монголов.

Весной 1235 года в степную местность Талан-даба прибывают тысячи нойонов, багатуров, ханских родичей и просто отличившихся воинов. После целого месяца беспрерывных пиров – в ознаменование великой победы над Цзинь – пришло наконец время серьезных решений. И курултай 1235 года был ознаменован действительно важными, поистине судьбоносными решениями, что резко выделяет его из череды во многом похожих друг на друга собраний монгольской знати и приближает по значению к великому курултаю 1206 года.

Прием послов Угедэй-ханом. Китайская миниатюра XIV в .

Важнейшей дилеммой, стоявшей перед Угедэем, а в известном смысле – и перед всей Монгольской империей, был вопрос о том, стоит ли продолжать безудержную экспансию, или есть смысл удовлетвориться уже достигнутым. Как правило, историками, описывающими курултай 1235 года, эта проблема вообще не рассматривается. Считается, что курултай лишь определил направление главного удара дальнейших монгольских завоеваний, и только это было его важнейшей целью. Если судить по итогам этого всемонгольского собрания, складывается впечатление, что так именно и обстояло дело. Однако, если проанализировать обстановку, предшествовавшую курултаю, становится ясно, что все было не так просто.

К 1235 году ситуация имела ряд серьезных особенностей в сравнении с прошлыми годами. Главным было то, что к этому времени оказались фактически завершены две главные войны, начатые Чингисханом. Исконный враг монголов, империя Цзинь, была сокрушена и исчезла с лица земли; в 1231 году прекратила свое существование и держава Хорезмшахов. Последние остатки сопротивления было несложно подавить обычными «полицейскими» операциями, отнюдь не требующими напряжения всех сил. А в этом непрерывном напряжении монгольский народ жил уже без малого сорок лет, почти не имея передышки между войнами, следовавшими одна за другой. И несмотря на постоянные победы, в обществе постепенно накапливалась психологическая усталость: в самом деле, сколько можно воевать – порой где-то на краю земли... Богатств, награбленных монгольскими воинами, с лихвой хватало их семьям для безбедной жизни, а с учетом непритязательности кочевого быта, ради чего теперь стоило сражаться – чтобы глава семьи привез после длительного и опасного похода еще десять кусков шелка к десятку уже имеющихся? Или очередную никому не нужную серебряную чашу? Не самая высокая плата для семьи, на долгие годы остающейся без мужских рук, так необходимых в хозяйстве. Человек всегда остается человеком, и можно с уверенностью говорить, что подобные взгляды приобретали все большую популярность в монгольском обществе.

Известную роль в широком распространении таких воззрений играла и установленная Угедэем система налогообложения. Основные налоговые тяготы легли на покоренные оседлые народы, и очень скоро стало ясно, что поступления от налогов вполне сопоставимы по объемам с захваченной в походах военной добычей. Кроме того, Угедэй установил правило, согласно которому значительная часть налогов шла на поддержку монгольской бедноты, которая за счет государственных средств обеспечивалась всем необходимым. Так что десятки миллионов китайцев и мусульман давали возможность весьма комфортно существовать миллиону (или чуть более) монголов. И, что особенно важно отметить, именно экстраординарные, военные налоги ложились как раз на монгольский народ: и налог «кровью», и передача скота на военные нужды. Так что, рассуждая логически, продолжение непрерывной войны объективно ухудшало положение обычной степной семьи. И не нужно думать, что, в силу своей дикости и необразованности, монголы этого не понимали. Если хозяйке монгольской юрты говорят: «Мы идем на войну и поэтому забираем у тебя мужа, трех коней, десять баранов и припасы на зиму», – вряд ли требуется высшее образование, чтобы разобраться в ситуации. Общество все менее ощущало необходимость вести перманентную войну при чрезвычайном напряжении сил: в самом деле, где тот враг, который угрожает империи, – ведь главные противники разбиты? И только воля хана и привычка к подчинению власти заставляла простых монголов мириться с уже ненужной им войной.

Но и с волей хана все обстояло не так просто. Угедэй, немало повоевавший на своем веку, по складу своего характера отнюдь не был военным человеком. Ратоборствовать его заставляла сначала суровая воля отца, а затем необходимость довести войну до победного конца. Но и в этой ситуации он, по возможности, отлынивал от участия в военных действиях, ссылаясь то на жару, то на болезнь. Угедэй не любил воевать и считал, что четверть века участия в боевых походах для него более чем достаточно, и пришло время отдыхать и наслаждаться богатством и жизнью. Кувшин доброго вина был ему куда милее, чем отрубленная голова врага, – и в этом он резко отличался от своего отца. Миролюбие хана вполне поддерживалось и его первым министром Елюй Чуцаем, который всегда считал, что главное – это не воевать, а управлять.

Итак, основные военные задачи выполнены, общество и даже сам хан устали от войны, награбленных и беспрерывно поступающих новых богатств вполне достаточно, чтобы поддерживать сытую и обеспеченную жизнь для всех монголов на десятилетия вперед. Настало время мира? Ответ курултая оказался отрицательным.

Такое решение всемонгольского собрания знати было обусловлено несколькими достаточно вескими причинами. Во-первых, курултай отнюдь не являлся форумом всего монгольского народа, действительно уставшего от многолетних войн. Это было именно сборище знати, интересы которой вовсе не совпадали с чаяниями монгольских простолюдинов. Известно, что, по достижении определенного уровня благосостояния, увеличение богатств часто превращается в самоцель. Подобная метаморфоза произошла и со значительной частью монгольских нойонов. Прошли времена, когда быт аристократической семьи мало чем отличался от быта простых кочевников. За годы победоносных войн монгольская знать приобрела вкус к богатству, и приумножение этого богатства превратилось для нее в самодовлеющую ценность. К тому же тяготы военных налогов били по бедноте куда сильнее, чем по богатым. Одно дело, когда из десяти имеющихся коней семья отдает на военные нужды трех, и совсем другое, когда этих трех (пусть даже десять) отбирают из тысячного табуна. Привлекала нойонов и та огромная власть, которой они как командиры пользовались в боевой обстановке. И все складывалось согласно поговорке: «Кому война, а кому мать родна».

Второй и, пожалуй, не менее важной причиной того, что курултай принял решение о продолжении экспансии, а довольно миролюбивый Угедэй без колебаний подкрепил его своим ханским авторитетом, было пресловутое завещание Чингисхана. Великий завоеватель на смертном одре потребовал, чтобы с его смертью не прекратились монгольские захваты, а расширение империи шло до последних пределов мира. Слова эти были обращены, в том числе, и к самому Угедэю, который поклялся исполнить волю отца. И смерть Потрясателя Вселенной ничего не изменила. Авторитет Чингисхана оставался колоссальным, а его программа в течение долгих лет определяла жизнь монгольского государства и общества. Конечно, чем дальше в прошлое уходила эпоха Чингисхана, тем меньшим являлось это воздействие, но при Угедэе слова основателя державы воспринимались еще исключительно как руководство к действию.

Стоит отметить и еще один немаловажный момент. Гибель Цзиньской империи и державы Хорезмшахов, сильнейших государств Азии, да, пожалуй, и всего мира, создавала впечатление, что самое трудное для монголов уже позади. Сунская империя, сама долгое время бывшая вассалом Цзинь, за серьезную военную силу не считалась. Таким же было отношение и к еще остававшимся независимыми исламским государствам, и к не раз битым монголами кыпчакам-половцам. Пожалуй, лишь государства Европы воспринимались монголами как действительно серьезный противник, и в этом, видимо, одна из причин того, что именно Европа была избрана приоритетным направлением дальнейшего монгольского наступления.

Надо сказать, что решение курултая о походе на Европу вовсе не было неотвратимым. Всерьез рассматривались все три основных направления: исламское, европейское и китайское. Особенно привлекательным казался захват Южного Китая, известного своими неисчислимыми богатствами. В пользу этого направления говорила и его сравнительная близость к Монголии – в отличие от далекой Европы или Египта. К тому же уже во второй половине 1234 года произошло несколько крупных стычек между монгольскими и сунскими войсками. В этих столкновениях монголы одержали легкие победы, что, казалось, подтверждало мнение о том, что захват Сунской империи станет детской игрой для железных монгольских туменов. Но, похоже, эта кажущаяся легкость сыграла с продолжателями дела Чингисхана злую шутку (а для Руси эта «шутка» оказалась куда как злее!). Нойоны и хан уверили себя в том, что Сунский Китай неспособен оказать серьезного сопротивления, и потому для его завоевания будет достаточно и одного монгольского корпуса. Такой корпус из двух или трех туменов, под общим командованием Кучу, сына Угедэя, и был отправлен в Китай. Жизнь очень быстро показала ошибочность такого решения. Монголы по-прежнему легко били сунские войска, но для завоевания огромной страны этих побед было явно недостаточно. К тому же в Сунском Китае практически отсутствовала «пятая колонна», которая сыграла такую большую роль в борьбе с чжурчжэнями Цзинь. В конце концов монголы удовлетворились заключением в 1238 году мирного договора, по которому Сун обязалась платить ежегодную дань, и Южный Китай получил передышку еще на четырнадцать лет.

Сходной была ситуация и на юго-западном, мусульманском, театре военных действий. Чормагану были направлены значительные подкрепления, что позволило ему уже в следующем, 1236 году, окончательно покорить Закавказье. Однако для тотального наступления на исламский мир этих войск оказалось слишком мало, и война приняла затяжной характер. Новый, и последний, всемонгольский поход состоялся только через двадцать лет.

В итоге на курултае было принято решение нанести главный удар на западе, где войскам Субэдэй-багатура активно сопротивлялись булгары, а также половцы, к тому времени почти оправившиеся от поражения на Калке. В этот Великий Западный поход был направлен весь цвет монгольского воинства. Общим вождем похода назначили преемника Джучи, его сына Батыя, а «дядькой» при нем стал многоопытный Субэдэй, полномочия которого едва ли уступали Батыевым. В поход отправлялся и еще десяток царевичей-Чингизидов, самыми влиятельными среди которых были старший сын Угедэя Гуюк, внук и потенциальный наследник Джагатая – Бури и не по годам рассудительный сын Тулуя – Менгу. Сам Угедэй участия в походе не принимал, предпочтя остаться в только что отстроенном Каракоруме и наслаждаться жизнью.

Но к Великому Западному походу мы еще вернемся. Пока же рассмотрим, как обстояли дела в монгольской державе во второй половине правления Угедэя, оценим роль и место этого преемника Чингисхана в монгольской и мировой истории.

1235 – 1241 годы стали временем дальнейшего укрепления и развития монгольской государственности. Под влиянием Елюй Чуцая и при полном одобрении хана упорядочивалась система управления, которая все более ориентировалась на китайские образцы. Причем основы построения государственной модели зиждились на идеалах конфуцианства – горячим поклонником этого знаменитого китайского философа и государственного деятеля был сам великий хан Угедэй. По указу монгольского владыки строились храмы, посвященные Конфуцию; постепенно начала внедряться система экзаменов для занятия чиновничьих должностей. Она еще не приобрела при Угедэе всеобъемлющего характера, однако тенденция такого рода прослеживается достаточно очевидно. В рамках этой же конфуцианской модели шли и другие изменения внутри державы монголов. Были окончательно отрегулированы налоговые отношения, которые в завоеванном цзиньском Китае во многом копировали чжурчжэньскую систему, которая, в свою очередь, базировалась на более ранних, проверенных временем образцах. В 1236 году по указу Угедэя в империи были введены, параллельно монетной системе, бумажные деньги. Для Монголии и исламских стран это было серьезным новшеством, которое, заметим, в итоге здесь так и не прижилось, в том числе и из-за непонимания их роли монгольскими владыками – преемниками Угедэя.{После смерти Угедэя, в период регентства его вдовы Туракины-хатун и затем, в правление Гуюка, эмиссия бумажных денег превысила все возможные пределы и сильно ударила по общеимперской денежной системе, которая вскоре фактически перестала существовать.}

В эти же годы среди монголов, при негласной поддержке Угедэя, начинает распространяться буддизм, также импортированный из Китая. Он далеко еще не приобретает характера государственной религии, и в ближайшие полвека большинство монголов хранят верность родной религии бон. Однако известное равнодушие монголов к религиозным вопросам, их ярко выраженная веротерпимость весьма облегчали путь буддизму. Тысячелетняя философская система, довольно тщательно продуманная, оказывала весьма значительное влияние на души людей. Особенно серьезным явилось ее воздействие на монгольскую элиту, и в первую очередь в новой ханской ставке – Каракоруме. Здесь жили и работали сотни, если не тысячи, китайских чиновников-буддистов. Через них буддизм распространялся по всей новой чиновничьей среде. Не случайно, правда в чуть более позднее время, уже при Менгу-каане, Рубрук отмечает, что четыре пятых всех храмов Каракорума составляли буддийские. Благоволил буддизму и сам великий хан Угедэй, вообще отличавшийся добротой и щедростью, совершенно в духе буддийской морали. Сам он, однако, буддистом не стал и неоднократно подчеркивал, что для него все религии хороши, если они идут на благо людям. К тому же, как и для любого монгола, религия была для него отнюдь не на первом месте. Куда более важным было выполнение заветов Чингисхана, поддержание порядка в колоссальной державе или, наконец, строительство великой степной столицы – Каракорума.

Строительство Каракорума вообще занимает особое место в деяниях Угедэя. Этому вопросу он уделял огромное внимание. Для возведения столицы были согнаны десятки тысяч людей из покоренных народов. Большинство из них были весьма квалифицированными ремесленниками – практика угона в Монголию лучших мастеров хорошо известна. Благодаря этому, Каракорум рос как на дрожжах и сразу приобретал подлинно столичный облик. Уже в 1235 году были закончены стены вокруг города, а в следующем, 1236 году, окончено строительство грандиозного ханского дворца, который с этих пор стал почти постоянным местом обитания первого преемника Чингисхана. Угедэй вообще, похоже, недолюбливал кочевую жизнь, и знаменитый завет Чингисхана об обязательном кочевании постарался превратить для себя лишь в необходимую, но неприятную формальность. Позднее в этом грехе – тяге к оседлой жизни – он даже каялся перед своими соратниками. Однако для нормального управления империей постоянное присутствие хана в столице или вблизи нее, безусловно, являлось благом. И действительно, при Угедэе эта четкость управления, быстрота исполнения ханских приказов просто поражает.

Каменная черепаха Каракорума. Современное фото

Не последнюю роль в установлении столь строгого порядка в империи сыграло еще одно важнейшее нововведение – учреждение ханом общеимперской ямской службы. Уже при Чингисхане возник и развился институт ханских гонцов – очень важный элемент государственной структуры. Однако рост империи требовал намного более четкой конструкции и максимального упорядочивания этой ключевой службы. Подобную масштабную реформу и провел Угедэй. В «Сокровенном Сказании» приводятся его собственные слова, сказанные по этому поводу: «Не будет ли поэтому целесообразнее раз и навсегда установить в этом отношении твердый порядок: повсюду от тысяч выделяются смотрители почтовых станций – ямчины и верховые почтари – улагачины; в определенных местах устанавливаются станции – ямы, и послы впредь обязуются, за исключением чрезвычайных обстоятельств, следовать непременно по станциям, а не разъезжать по улусу» (§ 279). Тут же началось массовое строительство ямов и прокладка маршрутов до самых отдаленных рубежей Монгольской державы. В результате резко возросла скорость передачи ханских указов, быстрота передвижения гонцов, послов и торговцев. Для столь огромного государства это было исключительно важным. Так, за счет одного упорядочивания структуры, при прежних средствах передвижения, удалось добиться увеличения мобильности в несколько раз. Позднее эта небывалая скорость передвижения по степному бездорожью чрезвычайно поразила европейских посланников к хану – Плано Карпини и Гийома де Рубрука.

Среди иных дел Угедэя стоит отметить сооружение по его приказу колодцев в безводных землях, а также значительного количества государственных житниц. В голодное время такие житницы часто открывались для снабжения бедноты бесплатным зерном и другими продуктами питания. Многочисленные же колодцы позволили включить в кочевой оборот значительные площади ранее бросовых земель. Если к этому добавить, что за весь период правления Угедэя империя не знала серьезных внутренних неурядиц, то его время вполне можно назвать «золотым веком» (только очень коротким) монгольской истории. Что же из себя представлял этот явно незаурядный человек и правитель?

Коралловая маска буддийского божества Жамсрана

Существует знаменитая поговорка: «На детях гениев природа отдыхает». Другими словами, потомки гениальных людей обычно никакими талантами не блещут. В общем, история человечества действительно подтверждает это правило. Но без исключений правил не бывает – и мы знаем, что гениальному Филиппу Македонскому наследовал не менее талантливый сын Александр. Как кажется, не в полной мере сработало известное правило и в паре Чингисхан-Угедэй. Конечно, едва ли можно сравнить чрезвычайно разносторонний гений Чингисхана со способностями его третьего сына. Но один свой талант он Угедэю явно передал – талант государственного деятеля. В этом смысле Угедэй оказался на высоте, фактически достроив то здание Йеке Монгол Улус, которое начал созидать Чингисхан.

Угедэй обладал исключительно важным для любого крупного политика качеством: умением примирять самые разные мнения и самые непомерные амбиции и заставлять их носителей работать на власть. И не случайно он пользовался огромным уважением как у членов «алтан уруга», так и у старых сподвижников Чингисхана – людей, как известно, тоже не лишенных талантов. Этот авторитет не могло поколебать даже его всем известное пьянство (а пил Угедэй крепко) и напрямую связанные с этой не лучшей привычкой некоторые, мягко говоря, странные поступки. В главном Угедэй сохранял необходимую твердость и, несмотря на отдельные эксцессы, в целом вполне уверенно вел Монгольскую империю по пути, завещанном его великим отцом. Можно даже сказать, что именно такая фигура, как Угедэй, и была необходима формирующейся державе монголов: после создания ценой неимоверных усилий могучего государства теперь требовалась спокойная и вдумчивая работа по его совершенствованию. Сдержанный и добродушный, но при необходимости твердый и суровый Угедэй подходил для этого как никто.

Большим плюсом для нового государства стала даже та небывалая щедрость, порой переходившая в расточительность, которой отличался преемник Чингисхана. Рашид ад-Дин передает нам десятки историй, рассказывающих о беспримерной щедрости хана. Чиновники ханской канцелярии часто упрекали его в бессмысленном «разбазаривании государственного имущества» и приводили в пример царей прошлого, скапливавших неисчислимые сокровища. Угедэй же на это отвечал просто: «Те, кто в этом (накоплении сокровищ – авт.) усердствуют, лишены доли разума, так как между землей и закрытым [в казне] кладом нет разницы – оба они одинаковы в [своей] бесполезности. Поскольку при наступлении смертного часа [сокровища] не приносят никакой пользы, и с того света возвратиться невозможно, то мы свои сокровища будем хранить в сердцах, и все то, что в наличности и что приготовлено, или [то, что еще] поступит, отдадим подданным и нуждающимся, чтобы прославить доброе имя».{Рашид ад-Дин. Сборник летописей. Т. II. С. 49.} И продолжал раздавать многочисленным просителям и просто бедным людям деньги из ханской казны. Случай в истории едва ли не уникальный, но можно представить, какое впечатление это производило на многочисленных подданных монгольского каана. Поистине, эта доброта и щедрость Угедэя были не меньшим скрепляющим элементом державы, чем устроенная им же ямская служба.

Маска на фасаде дворца в Каракоруме. XIII в.

Стоит привести и еще один рассказ Рашид ад-Дина, как нельзя лучше характеризующий другие качества Угедэя – ум, находчивость, государственную прозорливость. Однажды к хану пришел некий араб из числа ярых противников ислама и поведал владыке якобы виденный им сон. – «Я видел во сне Чингисхана, и он сказал: «Передай моему сыну, чтобы он убил побольше мусульман, так как они очень плохие люди». Угедэй на мгновение задумался, а затем спросил: «Он сам тебе это сказал или передал через кого-то?» Тот, ничтоже сумняшеся, заявил – конечно, мол, сам, собственными устами. – «А знаешь ли ты монгольский язык?» – спросил каан. – «Нет», – ответил араб. – «Тогда ты, без сомнения, лжешь, ибо я достоверно знаю, что мой отец не владел никаким языком, кроме монгольского». И Угедэй приказал убить узколобого ненавистника мусульман.

Без сомнения, этот рассказ, как и многие другие, характеризует хана как умного государственного деятеля, лучше своих чиновников понимавшего интересы возглавляемой им державы. Но в бочку меда нельзя не добавить и ложки дегтя. Речь все о том же безудержном пьянстве Угедэя, которое зачастую подталкивало его к неадекватным поступкам, о коих он сам потом жалел, а в конце концов свело его в могилу. Ряд историков, к сожалению, абсолютизирует эти грехи Угедэя, и в их изложении он превращается в слабого и никчемного правителя. Все заслуги при этом приписываются Елюй Чуцаю, который, якобы, и был подлинным властелином империи. Ни в коей мере не стремясь бросить камень в действительно талантливого премьер-министра Монгольской империи, надо все же твердо сказать: подобное мнение – полная чушь. Ни структура, ни сама сущность державы монголов не позволяли воспринять руководство империей ни от кого, кроме природного хана. Елюй Чуцай был очень толковым и грамотным помощником Угедэя, мог при необходимости и влиять на его решения, но никогда не пытался ни оспорить власть хана, ни тем более посягнуть на его место в государственной системе. По существу, их отношения можно назвать симбиозом, в котором первую скрипку играл все-таки Угедэй.

Судьба дала Угедэю не слишком долгую жизнь. Он пережил своего отца на четырнадцать лет,{Скончался 11 декабря 1241 года, по-видимому, от алкогольного отравления.} но даже за этот довольно короткий срок успел значительно укрепить основы Монгольской державы, ввел важные элементы, упорядочивающие систему. Хотя сам Угедэй не отличался любовью к военному делу, но именно при нем были достигнуты грандиозные военные успехи: завершен разгром Цзинь, проведен победоносный Великий Западный поход, раздвинувший границы «монголосферы» до берегов Адриатики. В стране же в это время царило спокойствие, междоусобицы еще не начали разъедать тело монгольского государства. И заслуга Угедэя в таком положении дел неоспорима.

А теперь перейдем к описанию важнейшего деяния времен Угедэева правления – Великого Западного похода. Поскольку сам этот поход в российской историографии является одним из наиболее изученных, стоит ограничиться описанием только основных событий, притом с точки зрения места, занимаемого этим походом именно в монгольской, а не русской истории. Увы, большинство работ российских авторов страдает своеобразным «русоцентризмом», затемняющим и цели похода, и действия в нем монголов. Русь, Россия объявляется едва ли не главной целью монгольского нашествия. Между тем, сами монголы называли этот поход «Кипчацким», завоевание русских княжеств же в тот момент было почти сугубо превентивной мерой, одним из нескольких элементов общей стратегической задачи.

Поход начался весной 1236 года, когда к войскам Батыя и его братьев, стоящим недалеко от Волги, присоединились многочисленные армии других царевичей-Чингизидов. Первый удар был нанесен по Волжской Булгарии – крупному торговому государству, города которого располагались по берегам Волги в ее среднем течении, южнее Нижнего Новгорода. За двенадцать лет до этого булгары нанесли тяжелое поражение монгольскому корпусу Субэдэя и Джебэ, возвращавшемуся из своего знаменитого рейда. Через пять лет Субэдэю удалось частично отомстить за поражение – в полевом сражении булгары были разбиты. Однако все попытки монголов взять булгарские города оказались безуспешными: сказывался недостаток военной силы. Но в 1236 году эта сила возросла многократно – и наступил последний час булгарского народа.

При взятии Великого Булгара – столицы Волжской Булгарии – и других городов страны монголы проявили жестокость, изрядно превосходившую даже их собственные, далеко не самые человеколюбивые нормы. Все взятые города были сожжены, а их население по большей части перебито. По сведениям русской летописи, монголы «избили оружьем от старца и до уного и до сущего младенца... и всю землю их плениша». Уцелела лишь небольшая часть сельского населения; выжило и несколько сотен мастеров-ремесленников, отправленных в Каракорум к ханскому двору. Государство с многовековой историей перестало существовать.

После падения Булгара монголы занялись покорением других народов Поволжья – мордвы, буртасов, башкир. К осени 1237 года сопротивление этих народов было в основном сломлено. В это же время мощный монгольский корпус под командованием Гуюка и Менгу начал активные действия против половцев в междуречье Волги и Дона. Вождем волжских половцев был в это время некий Бачман, который организовал отчаянное сопротивление. Монголы долго не могли схватить его: Бачман мастерски использовал методы партизанской войны. Лишь в 1239 году он был пойман одним из отрядов армии Менгу и казнен. Впрочем, к тому времени противодействие волжских половцев сошло на нет, а армии Менгу и Гуюка действовали далеко к западу и югу – в северокавказских и донских степях.

После разгрома Булгарского царства и покорения поволжских народов, осенью 1237 года, был созван «малый курултай» царевичей-Чингизидов, участвовавших в походе. На нем было принято решение пойти войной на русских, так как эти потенциальные союзники кыпчаков создавали серьезную фланговую угрозу. Боевые возможности русских были отлично известны «старому лису» Субэдэю, и он не собирался оставлять в монгольском тылу такую грозную силу, вполне способную изменить стратегическое положение и поставить под сомнение успех всего похода. Не последнее место при принятии решения занимало, вероятно, и желание пограбить богатые области: о богатствах Русских земель монголам было хорошо известно со времен битвы на Калке. По свидетельству венгерского монаха Юлиана, писавшего о событиях, прямо предшествовавших походу монголов на Русь, монгольские военачальники ждали только прихода зимы, чтобы замерзла земля, а главное, реки и болота. Это позволило бы монгольской коннице успешно действовать на любых направлениях: других естественных преград на Русской равнине не имелось. Более того, Юлиан прямо указывает, что суздальские князья (а сам монах в это время находился в Суздале) знали о намерениях монголов, и ни о какой внезапности нападения, как нередко пишут «ура-патриоты», не было и речи. Русские могли только надеяться, что монголы не нападут именно в эту зиму, но эти надежды не оправдались. Русское «авось» на этот раз не вывезло.

К зиме 1237 – 38 годов все монгольское войско было собрано в единый боевой кулак к востоку от верховьев Дона. Здесь заканчивалась степь и начиналась зона сплошных лесов. Однако безвестные проводники показали монголам проходы в этих лесах, что дало возможность их конным туменам легко выйти к границам Рязанского княжества. Здесь состоялось первое (после Калки) крупное столкновение русской и монгольской армий: монголы наткнулись на рязанское сторожевое войско. Рязанцы сражались чрезвычайно мужественно, что вполне объяснимо, ведь в «сторожу» назначались самые лучшие воины; однако огромное превосходство в силах позволило монголам одержать полную победу. Все рязанское войско полегло на поле боя. Путь на столицу княжества был открыт. 16 декабря 1237 года огромная монгольская армия подошла под стены Рязани.{Ныне это городище Старая Рязань в пятидесяти километрах вниз по Оке от современной Рязани, которая тогда называлась Переяславлем Рязанским.} Нужно подчеркнуть, что монголы бросили на Русь действительно все свои силы, подошли даже тумены Гуюка и Менгу. Против такой мощи Рязань, конечно, устоять не могла. Город сопротивлялся пять дней, при этом подвергаясь непрерывному обстрелу из камнеметных и огнеметных осадных механизмов. После такой мощной подготовки на шестой день последовал решительный штурм, и Рязань пала. И защитники ее, и почти все население были перебиты, погибли и князь Юрий с княгиней. С Рязанским княжеством как активной силой сопротивления было покончено.{Известнейшую легенду о боевых действиях рязанской дружины под водительством Евпатия Коловрата большинство современных историков считает позднейшей выдумкой. Однако вполне вероятно, что небольшие группы рязанцев могли вести активную партизанскую войну, которая, впрочем, была мало способна повлиять на общую стратегическую обстановку.}

От Рязани монгольские тумены двинулись к Коломне – важнейшей крепости Владимиро-Суздальской земли, стоящей на месте слияния Москвы-реки с Окой. В городе находилась пограничная дружина суздальцев, к тому же к ней в начале января подошло значительное подкрепление из Владимира во главе с сыном великого князя Всеволодом Юрьевичем. Кстати, вполне вероятно, что монголы намеренно пропустили эту крупную рать – с тем, чтобы русские осмелели и решились дать полевое сражение. В таких битвах монголы были непобедимы, о чем русские не знали или не хотели знать. Во всяком случае, вероятные ожидания монголов оправдались: молодой и горячий княжич вывел войско на бой.

Сражение, судя по всему, оказалось весьма ожесточенным и кровопролитным. В этой битве погиб самый младший сын Чингисхана, Кюлькан, что предполагает серьезный прорыв русских в ходе боя. Тем не менее, эти подвиги русских были напрасны: преимущество монголов в силе и тактике позволило им одержать очередную блестящую победу. Монголы сумели полностью окружить русскую армию, и большая часть ее воинов погибла. Вырваться из кольца удалось только Всеволоду с «малой дружиной». После этого монголы достаточно легко взяли и Коломну: остатки деморализованного поражением гарнизона, разумеется, не могли сдержать натиск гигантской армии.

После этого монгольские войска двинулись к Москве, которую удалось застать врасплох. Ее жители, видимо, ждали вестей из Коломны, но ни один гонец так и не сообщил им о поражении – монголы действовали необычайно быстро. Город, однако, оказал достаточно упорное сопротивление и продержался целых пять дней против всей армии Батыя. За это сопротивление последовало обычное наказание: все жители, от мала до велика, были убиты. Это произошло 20 января 1238 года – черный день в истории современной столицы России.

Русская деревянная крепость XIII в.

От Москвы монголы, пополнив запасы продовольствия в богатых подмосковных имениях и монастырях, направились к столице княжества. Действовали они настолько стремительно, что город фактически не успел как следует подготовиться к обороне. Вести о разгроме под Коломной обогнали передовые монгольские караулы лишь на несколько дней. 2 февраля великий князь Юрий Всеволодович выехал из Владимира к Ярославлю собирать войска, а уже на следующий день монгольские тумены блокировали Владимир. В городе оставались только сыновья князя – тот самый Всеволод с «малой дружиной» и Мстислав. После трехдневного штурма, сопровождавшегося непрестанной бомбардировкой из сотен камнеметных орудий, Владимир пал. В эти же дни был взят и Суздаль, куда монголы направили значительное войско, рассчитывая захватить там самого великого князя.

После взятия Владимира и Суздаля монголы разделились на несколько крупных соединений; начинался обычный для их тактики «облавный» этап. Задачей одной из групп были поиски великого князя, другие двинулись по разным направлениям: на восток к Городцу, на север к Ярославлю, а главные силы во главе с Батыем – на северо-запад, к Твери, с дальнейшим прицелом на Новгород. Действия их войск были весьма успешны: после предыдущих тяжелых поражений сопротивляться монголам было просто некому. Лишь в Торжке, который принадлежал уже к новгородским владениям, им оказали достаточно серьезный отпор, но в начале марта город пал, а его защитники были перебиты. В это же время корпус монгольского темника Бурундая обнаружил местонахождение собираемой армии Юрия Всеволодовича. Русские войска стояли на реке Сить в ожидании подкреплений, но последние, за некоторыми исключениями, так и не подошли.

4 марта 1238 года армия Бурундая (возможно, всего один тумен) абсолютно внезапно напала на стан русского войска. Сторожа не успела сообщить о нападении монголов, – возможно, была уничтожена, а по некоторым сведениям, растерявшийся от свалившихся на него бед князь вообще «забыл» выставить боевое охранение. Лишь в самый последний момент полки начали поднимать по тревоге, но было уже поздно. Монголы стремительным налетом взяли лагерные укрепления, и через какой-то час все было кончено. Погибло почти все русское войско и сам великий князь Юрий Всеволодович. Русь потерпела жесточайшее поражение, на долгие годы определившее ее непростую судьбу.

После разгрома русских на реке Сити и взятия Торжка монгольские военачальники вновь собираются на военный совет. На нем принято решение (несомненно, под влиянием многоопытного Субэдэй-багатура) отказаться от похода на Новгород в связи с приближающейся весенней распутицей. Монголы очень боялись оказаться отрезанными от родных степей, и благодаря этому Господин Великий Новгород был спасен.{Сейчас часто пишут, что монгольское войско повернуло на юг от Игнач-креста, не дойдя всего ста километров до Новгорода. Это неверно. До Игнач-креста дошел лишь один сравнительно небольшой (никак не более тумена) отряд, который двигался на север либо преследуя бегущих от него людей (облава), либо с разведывательными целями. Задачи взять один из крупнейших городов Европы перед этим отрядом, разумеется, не стояло.} А войско завоевателей после этого повернуло на юг, причем пошло по новым, еще не захваченным местам, широко (на двести-триста километров) раскинув свои крылья. В апреле 1238 года его центральные тумены под командованием самого Батыя подошли к Козельску.

О героической обороне Козельска написано очень много, ей посвящены даже целые книги. Эта крепость действительно оказалась для монголов «злым городом»: потери, понесенные здесь захватчиками, сравнимы со всеми их потерями в ходе завоевания Северо-Восточной Руси. Однако необходимо все же развеять два чрезвычайно стойких мифа, существующих в массовом сознании. Миф первый: Козельск в течение семи недель сдерживал натиск всего огромного монгольского войска. Это не так: на самом деле почти все это время Козельск осаждало два, максимум – три тумена, а когда на помощь Батыю подошли корпуса Кадана и Бури, город смог сопротивляться только три дня. Миф второй: Козельск был очень небольшой крепостью с малым числом защитников. Это также неверно: в реальности Козельск являлся довольно большим княжеским городом с мощной крепостью, имевшей большое стратегическое значение – она прикрывала Русь от Степи и была хорошо подготовлена для обороны. Число защитников города и крепости было немалым: несколько тысяч человек, а нелегкая жизнь степного пограничья даже из обычных горожан быстро делала настоящих воинов. Но, подчеркнем, – все эти уточнения нисколько не умаляют подвига защитников Козельска, героически сопротивлявшихся превосходящим монгольским силам. Их мужественный отпор врагу достоин всяческого преклонения; воины и горожане Козельска спасли честь русского оружия.

После взятия Козельска войска монголов отошли в половецкую степь. В 1238 году военные действия велись ими довольно вяло – сказывалось напряжение русского похода. В основном монголы ограничивались полицейскими операциями силами отдельных туменов. Но уже зимой 1238 – 39 годов крупный корпус из четырех туменов обрушился сначала на восставшую мордву, а затем на восточные земли Руси. Монголы взяли и сожгли Муром, Гороховец, а по некоторым сведениям – и Нижний Новгород. Другой корпус, действовавший на юге и западе против половцев, в марте 1239 года разгромил земли Переяславского княжества, пограничного со степью.

В 1239 – 40 годах главные усилия монголов были направлены на окончательное покорение северокавказских и причерноморских степей. Попутно они нанесли удары и по другим целям: осенью 1239 года братья Батый и Берке захватили Чернигов, а зимой того же года третий их брат, Шейбани, завоевал Судак в Крыму. На Северном Кавказе успешно действовали тумены Менгу и Гуюка. В 1239 году последний не покорившийся половецкий хан, – уже известный нам Котян, – скрываясь от монголов, ушел со всей своей ордой в Венгрию. Этот его поступок во многом определил дальнейшую стратегию Чингизидов и подтолкнул Батыя и Субэдэя к решению двинуться на Европу.

Западноевропейскому походу предшествовала знаменитая ссора Гуюка и Бури с Батыем. Недовольные тем, что Батыю первому на пиру подали чашу кумыса, завистливые и амбициозные родственнички отказались подчиняться назначенному ханом руководителю похода. Батый немедленно пожаловался на своеволие царевичей Угедэю, который в самых жестких выражениях отчитал строптивцев, и специальным ярлыком подтвердил неограниченные полномочия Батыя, а заодно и Субэдэй-багатура. Скандал был замят, но с этого времени Батый и Гуюк становятся непримиримыми врагами.

Новая стадия Великого Западного похода началась осенью 1240 года, когда огромная армия Батыя (ее пополнило немалое число воинов из покоренных степных народов) двинулась на Юго-Западную Русь. Первой и главной ее целью стал Киев – один из крупнейших и богатейших городов Европы. О богатстве Киева был наслышан еще Чингисхан: в определении маршрута похода Субэдэя и Джебэ хан повелевал им обязательно дойти до Киева. Но тогда город взять не удалось за недостатком сил; теперь же силы монголов были огромны. К Киеву, как когда-то к Рязани, тоже подошла вся монгольская армия – то есть более ста тысяч воинов. Тем не менее, древняя столица Руси оказала отчаянное сопротивление, и город продержался почти месяц, несмотря на постоянную бомбардировку и неоднократные штурмы. В конце концов Киев был взят по частям, а последние его защитники погибли в Десятинной церкви. 6 декабря 1240 года город пал. Известна легенда, что за героизм в обороне Киева Батый сохранил жизнь галицкому воеводе Дмитру. Однако, скорее всего, Дмитр остался жить потому, что многое знал о военных возможностях Галицко-Волынского княжества, ставшего следующей целью монголов. А сохранение жизни доблестным защитникам для монголов было нонсенсом – наоборот, таких людей монголы убивали беспощадно.

Князем Галицко-Волынских земель был знаменитый Даниил Романович, прозванный Галицким. Еще юношей он участвовал в злополучной битве на Калке и лишь чудом тогда спасся от монгольского плена и смерти. Он как никто другой понимал, что шансов на победу в полевом сражении для русского войска нет никаких. Поэтому князь рассредоточил свою армию по крепостным гарнизонам в надежде отбиться от врага. Нельзя сказать, что эта тактика оказалась успешной: монголам удалось захватить обе столицы княжества – Владимир-Волынский и Галич. Тем не менее, Даниил сумел сохранить значительную часть армии: ряд крепостей, в том числе Кременец, Данилов и Холм, Батый взять так и не смог. Впоследствии это серьезно помогло Даниилу Романовичу в борьбе за королевскую корону. Так что его стратегия, по большому счету, оправдала себя.

Взятием Владимира-Волынского завершился очередной этап Западного похода. По-видимому, здесь, во Владимире, вновь прошло совещание руководителей монгольских войск. Под давлением Батыя было принято решение продолжать поход до «последнего моря». Бури и Гуюк, однако, отказались подчиниться этому вердикту: к этому времени стало ясно, что смерть великого хана Угедэя не за горами, и царевичи, особенно Гуюк, стремились быстрее вернуться в Монголию, чтобы оказаться «в нужное время в нужном месте». Вместе с ними на восток отбыл и корпус Менгу: дальнейшие события позволяют предположить, что это произошло по указанию самого Батыя. Менгу был другом Батыя и вполне мог исполнить его просьбу «проследить» за не в меру ретивым Гуюком.

Тем не менее, следует признать, что в поход на Западную Европу монгольская армия двинулась серьезно ослабленной – она сократилась не менее чем на треть. Численность оставшихся у Батыя войск можно оценить в восемьдесят-девяносто тысяч человек – не слишком большое количество для столь масштабного замысла. Еще более удивительно, что и эта армия при вторжении в Европу была разделена на три части. Три тумена под руководством сына Джагатая, Байдара, направились в Польшу; два тумена Кадана, сына Угедэя, обрушились на Валахию и Южную Венгрию; три-четыре тумена самого Батыя двинулись через Карпаты на Центральную Венгрию. Но еще более поразительно то, что эти относительно небольшие армии почти повсеместно брали верх над противником: разве что чехи одержали локальную победу под Оломоуцем.

Серьезных успехов добился корпус Байдара в Польше. Под Турском и Хмельником монголы поочередно разгромили и польское ополчение, и кадровые войска (дружину). 22 марта они взяли тогдашнюю польскую столицу Краков. 9 апреля состоялось крупнейшее сражение польского этапа похода. У местечка Лигниц тумены Байдара наголову разгромили польско-немецкую рыцарскую армию под командованием князя Генриха. Погиб и сам князь. После этой важнейшей победы армия Байдара двинулась на юг, на соединение с войском Батыя. В мае 1241 года она уже грабила Моравию.

Еще большими достижениями закончилось наступление монголов на Венгрию. Батыю и Субэдэю удалось здесь навязать венгерской армии короля Белы генеральное сражение. Оно состоялось на реке Шайо и оказалось чрезвычайно кровопролитным. Сами монголы потеряли убитыми более четырех тысяч человек, но в итоге им удалось окружить и почти полностью уничтожить главное венгерское войско численностью около шестидесяти тысяч человек. Король Бела сумел бежать с поля боя, но сопротивление венгров после этой битвы было сломлено. Справедливости ради надо сказать, что в этой битве участвовал и вовремя подошедший корпус Кадана, так что монгольская армия, возможно, и превосходила венгерскую.

Как бы то ни было, победа монголов при Шайо имела огромное стратегическое значение. Она отдала под монгольскую власть всю Юго-Восточную и часть Центральной Европы и ввергла в страшную панику остальные европейские страны. Римский папа, германский император и даже французский король ожидали неминуемого вторжения победоносных кочевников. Страх перед монголами, во многом иррациональный, охватил и население и армии этих государств. Монголы, правда, не слишком спешили, занимаясь привычным делом – грабежом, но к весне 1242 года корпус Кадана, основательно пошерстив Адриатическое побережье Хорватии, вышел к Триесту. А за Триестом уже лежала Италия.

От дальнейшего наступления степняков Европу спасла случайность. В декабре 1241 года в своем дворце в Каракоруме умирает великий хан Угедэй. Известие об этом приходит в Европу весной 1242 года. Для Батыя эта весть стала по-настоящему черной – ведь главным претендентом на освободившийся престол был его ярый противник Гуюк. Поэтому после некоторого раздумья и по совету многоопытного Субэдэя Батый решает отказаться от продолжения похода. Он оставляет и свои планы сделать плодородную венгерскую пушту личным улусом и базой для дальнейших завоеваний и начинает отвод войск в приволжские степи. Разграбив напоследок Болгарию, в 1243 году монгольские армии Батыя отходят в междуречье Волги и Дона. Европа, наконец, смогла облегченно вздохнуть. Великий Западный поход непобедимой монгольской армии завершился.

Как и почему Русь попала под власть монгольских ханов?

Можно по-разному воспринимать рассматриваемый нами исторический период, оценивать причинно-следственную связь действий монголов. Неизменным остаются факты, что монгольский набег на Русь имел место и что русские князья, несмотря на героизм защитников городов, не смогли или не захотели увидеть достаточных причин для устранения внутренних разногласий, объединения и элементарной взаимопомощи. Это не позволило дать отпор монгольскому войску и Русь попала под власть монгольских ханов.

В чём состояла главная цель монгольских завоеваний?

Считается, что главная цель монгольских завоеваний - покорить все «вечерние страны» вплоть до «последнего моря». Таков был завет Чингисхана. Однако поход Батыя на Русь скорее всего правильнее называть набегом. Гарнизонов монголы не оставляли, постоянной власти устанавливать не собирались. Разрушенными оказались те города, которые отказались замириться с монголами и начали вооруженное сопротивление. Были города, вроде Углича, которые откупились от монголов. Исключением можно считать Козельск, с ним монголы расправились, мстя за убийство своих послов. По сути, весь западный поход монголов был масштабным кавалерийским рейдом, а нашествие на Русь – набегом с целью грабежа, пополнения ресурсов, а впоследствии и установления зависимости с выплатой дани.

Какие княжества существовали на Руси в начале XIII в.?

Галицкое, Волынское, Киевское, Турово-Пинское, Полоцкое, Переяславское, Черниговское, Новгород-Северское, Смоленское, Новгородское, Рязанское, Муромское, Владимирско-Суздальское княжества.

Предположите, почему Батый совершил свой поход на Северо-Восточную Русь зимой

Нападение на Русь не было неожиданным. Приграничные русские княжества знали о готовящемся вторжении. С осени 1237 года монгольские войска группировались у границ. Думаю, что монголы ждали соединения с частями, воевавшими с половцами и аланами, а также чтобы земля, реки и болота с наступлением ближайшей зимы замёрзли, после чего конному войску татар легко будет разграбить всю Русь.

Выясните, какие народы тогда жили на Северном Кавказе

В рассматриваемый нами исторический период на западном Кавказе обитали в основном адыги, на восток от них аланы (осы, осетины), затем предки вейнахов, о которых реальных известий почти нет, и далее различные дагестанские народы (лезгины, аварцы, лакцы, даргинцы и др.). Этническая карта предгорий и отчасти горных районов менялась и до XIII в.: с приходом тюрко-половцев, а еще ранее хазар и булгар часть местного населения, сливаясь с ними, стала основой для таких народностей, как карачаевцы, балкарцы, кумыки.

Как вы думаете, почему монголам не удалось выполнить завещание Чингисхана?

Завещание Чингисхана было покорить все «вечерние страны» вплоть до «последнего моря». Но было ли нашествие Батыя в Европу ради исполнения этого завещания? Возможно да, а может быть и нет. Главным врагом монголов на западе были половцы. Этому свидетельствует долгая предыстория взаимоотношений этих кочевых народностей. Именно преследуя отошедших в Венгрию половцев, монголы через Галицию двинулись дальше, стремясь установить нерушимую западную границу своей державы. Сначала их послы посетили Польшу, но были убиты поляками. Стало быть, по кочевым законам очередная война была неизбежна. Монголы прошли Польшу, Венгрию, а под Оломоуцем в Чехии были разбиты, хотя сегодня эту победу чехов считают вымыслом. Великий западный поход был окончен, когда войска Батыя вышли в 1242 году к Адриатическому морю. Безопасность своей западной границы монголы обеспечили, ибо ни чехи, ни поляки, ни венгры не могли достичь Монголии: для этого у них не было ни желания, ни возможностей. Исконные враги Монгольского улуса – половцы – тоже не могли ему угрожать: они были загнаны в Венгрию, и их судьба оказалась печальной. Кроме того, в это время скончался великий хан Угэдэй, что кардинально изменило положение в Орде хана Батыя.

По другой версии считается, что именно поход на Русь ослабил силы монгольского нашествия в Европу, и они просто не смогли выполнить завещание Чингисхана.

Вопросы и задания для работы с текстом параграфа

1. Составьте в тетради хронологическую таблицу основных событий, связанных с походами Батыя на Русь.

Первый поход Батыя на Русь (1237-1239 гг.)

Второй поход Батыя на Русь (1239-1241 гг.)

2. Где завоеватели встретили наиболее ожесточённое сопротивление?

Киев, Козельск, Торжок, Коломна, Рязань, Переяславль-Залесский

3. Каковы были итоги походов Батыя на русские земли?

В результате нашествия погибла значительная часть населения Руси. Киев, Владимир, Суздаль, Рязань, Тверь, Чернигов, и многие другие города были разрушены. Исключение составили Великий Новгород, Псков, а также города Смоленского, Полоцкого и Турово-Пинского княжеств. Развитая городская культура Древней Руси понесла значительный урон.

4. Какие последствия для русских земель имело Батыево нашествие?

Удар, нанесённый по русским землям в середине XIII века монгольскими ордами, серьёзно повлиял на их развитие. Большая часть русских земель оказалась полностью опустошённой и попала в зависимость от иноземной власти.

В своём социально-экономическом развитии Русь была значительно отброшена назад. На несколько десятков лет в русских городах практически прекратилось строительство из камня. Исчезли сложные ремёсла, такие как производство стеклянных украшений, перегородчатой эмали, черни, зерни, полихромной поливной керамики. Южные русские земли потеряли почти всё оседлое население. Уцелевшее население уходило на лесной северо-восток, концентрируясь в междуречье Северной Волги и Оки, где были более бедные почвы и более холодный климат, чем в южных полностью разорённых регионах Руси.

Также Киев перестал быть предметом борьбы между различными ветвями Рюриковичей и центром борьбы со степью, исчез институт «причастий в Русской земле», поскольку судьбой Киева стали распоряжаться монгольские ханы.

5. В чём, по вашему мнению, заключаются главные причины побед войска Батыя?

• Тактика монголов. Ярко выраженный наступательный характер. Они стремились наносить стремительные удары по захваченному врасплох противнику, дезорганизовать и внести разобщённость в его ряды. Они, по возможности, избегали больших фронтальных сражений, разбивая противника по частям, изматывая его непрерывными стычками и внезапными нападениями. Для боя монголы строились в несколько линий, имея в резерве тяжёлую конницу, а в передних рядах - формирования покорённых народов и лёгкие отряды. Бой начинался метанием стрел, которыми монголы стремились внести замешательство в ряды противника. Они стремились внезапными ударами прорвать фронт противника, разделить его на части, широко применяя охваты флангов, фланговые и тыловые удары.
• Вооружение и военные технологии. Композитный лук, прибивающий доспехи с 300-750 шагов, стенобитные и камнеметные машины, катапульты, баллисты и 44 вида орудий огневого нападения, чугунные бомбы с пороховой начинкой, двуструйный огнемет, отравляющие газы, технологии хранения продуктов в сухом виде и т.д. Практически все это, а также методики разведки монголы взяли у китайцев.
• Непрерывное руководство боем. Ханы, темники и тысячники не бились вместе с рядовыми воинами, а находились позади строя, на возвышенных местах, направляя движение войск флагами, световыми и дымовыми сигналами, соответствующими сигналами труб и барабанов.
• Разведка и дипломатия. Вторжению монголов обычно предшествовали тщательная разведка и дипломатическая подготовка, направленная к изоляции противника и раздуванию внутренних усобиц. Затем происходило скрытое сосредоточение монгольских войск у границы. Вторжение обычно начиналось с разных сторон отдельными отрядами, направлявшимися, как правило, к одному ранее намеченному пункту. Прежде всего, монголы стремились уничтожить живую силу противника и не дать ему пополнять войска. Они проникали вглубь земли, уничтожая все на своём пути, истребляли население и угоняли стада.

Работаем с картой

Покажите на карте направления походов Батыя и города, оказавшие особенно ожесточённое сопротивление завоевателям.

Граница русских земель обозначена зелёной линией

Направления движения монгольских войск обозначены фиолетовыми стрелками

Города, обозначенные красными точками с синим ободком, оказали наибольшее сопротивление монгольским завоевателям. Это: Владимир, Переяславль, Торжок, Москва, Рязань, Козельск, Чернигов, Переяславль, Киев, Галич, Переяславль, Владимир-Волынский.

Города, обозначенные красными точками были сожжены : Муром, Владимир, Суздаль, Юрьев, Переяславль, Кострома, Галич, Тверь, Торжок, Волок-Ламский, Москва, Коломна, Переяславль-Рязанский, Рязань, Козельск, Чернигов, Переяславль, Киев, Галич, Переяславль, Владимир-Волынский.

Изучаем документ

1. Используя текст параграфа и документ, подготовьте рассказ о борьбе защитников русских городов с завоевателями.

«Пришел Батый Киеву с силой тяжкой, со многим множеством силы своей, и окружил город, и осадила (город) сила татарская». Так начинается летописный текст об осаде и штурме Киева монгольскими завоевателями. Попробуем описать осаду Киева, опираясь на Ипатьевскую летопись и другие исторические источники. Стоит отметить, что на Руси, несмотря на монгольское нашествие, не прекращалась борьбы князей за власть, что обернулось большой трагедией для всего русского народа. Князья в Киеве сменяли один другого. Могущественный князь галицкий Даниил Романович, изгнав из Киева смоленского князя Ростислава, поручил своему воеводе Дмитру защищать Киев от монголов, а сам вернулся в свое княжество, где, судя по имеющимся источникам, особо к отражению завоевателей не готовился.

Летом 1240 года монголы закончили подготовку к большому походу, целью которого было завоевание Западной Европы. Потери, которые они понесли в боях с волжскими болгарами, мордвой, половцами, аланами, черкесами, русичами, были восполнены свежими силами, прибывшими с востока, а также отрядами, набранными среди покоренных народов. Вопрос о численности войска Батыя в этом походе спорен; современные исследователи называют цифры от 40 до 120 тысяч.

Первым большим городом на пути завоевателей был Киев, тогда крупнейший город Восточной Европы с населением 40-50 тысяч человек. Укрепления Киева не имели себе равных в Восточной Европе. Но они были сооружены в X-XI веках, в эпоху, когда крепости брались или внезапным набегом, или длительной пассивной осадой. На сопротивление штурму с применением осадных машин киевские укрепления рассчитаны не были. Кроме того, защитников у Киева было очень мало. Князь Даниил оставил на защиту Киева лишь малую часть дружины. Если бы за оружие взялись еще и все боеспособные мужчины, плюс боярские дружины, то защитников набралось бы тысяч пять-десять. Против нескольких туменов монгольского войска с осадными орудиями, это было ничтожно малое количество. Большинство киевлян имели лишь копья и топоры. В качестве вооружения, в умении им владеть, в организованности и дисциплине они, безусловно, проигрывали монголам, как всегда проигрывает ополчение профессиональной армии.

Летопись свидетельствует, что горожане оборонялись активно. Около трех месяцев монголы изматывали осадой киевлян и готовились к штурму. Летопись называет участок, выбранный для удара: «Поставил Батый пороки против городских укреплений возле ворот Лядских, ибо здесь подходили (близко к городу) дебри (овраги, пересеченная местность)». Этот участок был выбран, так как здесь перед укреплениями не было крутых естественных склонов. После того, как пороками были разрушены стены, началась атака. Когда штурмующие взобрались на вал, в проломе закипел ожесточенный рукопашный бой. В этом бою был ранен воевода Дмитр.

Наконец осажденные были вытеснены с вала. Киевляне, воспользовавшись передышкой, отошли в детинец и за ночь организовали новый рубеж обороны вокруг церкви святой Богородицы. Настал второй и последний день штурма. «А назавтра пришли (татары) на них, и была битва между ними великая. Люди тем временем выбежали на церковь, и на своды церковные с пожитками своими, и от тяжести повалились с ними стены церковные, и так был взят город (татарскими) воинами».

О разрушении Киева и массовой гибели его жителей Ипатьевская летопись прямо не говорит, но другая летопись, Суздальская, сообщает: «Взяли Киев татары, и святую Софию разграбили, и монастыри все, и иконы, и кресты, и все узорочье церковное взяли, а людей от мала до велика убили мечом». Факт «великого избиения» подтвержден археологическими раскопками. В Киеве исследованы остатки сожженных домов XIII века, в которых лежали скелеты людей разного возраста и пола, со следами ударов сабель, копий и стрел. На месте одной из этих братских могил, возле восточной стены Десятинной церкви, в наше время установлен серый гранитный крест. Это единственный памятник в Киеве, напоминающий о тех трагических событиях.

2. Сформулируйте главную мысль документа.

3. О каком вооружении говорится в документе?

В документе говорится о пороках – камнемётных орудиях, с помощью которых монголы разрушали оборонительные сооружения городов.

Думаем, сравниваем, размышляем

1. А. С. Пушкин писал, что Западная Европа была спасена «растерзанной и издыхающей Россией». Объясните слова поэта.

Полагаю, Пушкин считал, что монгольские войска были обескровлены во время нашествия на Русь, и это не позволило им полностью захватить Европу. Многие историки считают эту позицию ошибочной. Причин такому мнению несколько. Перед походом в Европу монголы ушли из Северо-Восточной Руси и пополнили свои войска. Их путь в Европу проходил по южным рубежам Руси, которые и так были ослаблены междоусобными войнами. Только Киев оказал серьезное сопротивление орде. Под сомнение ставятся и цели монголов в Западном походе. Возможно, они и не собирались во что бы то ни стало выполнять завет Чингисхана, а просто обеспечивали безопасность своих западных границ. Завершение похода Батыя, дошедшего до Адриатического моря, также связывают не столько с ослаблением войска, хотя оно и потерпело поражение под Оломоуцем в Чехии, сколько со смертью Великого хана Угэдэя и началом внутренней борьбы в самой Орде. Гадать, хватило бы сил у монгольской орды на войну с государствами Западной Европы, значит додумывать то, что могло или не могло бы быть.

2. Известно, что Русь подвергалась постоянным вторжениям на свою территорию кочевых народов - печенегов, половцев. Чем отличалось вторжение монгольских войск?

Всех их приносит историческая волна:

• в Х веке печенегов, которые вытесняют хазар и распространяют свою власть на Северное Причерноморье, Приазовье и Крым;
• в ХI веке половцев, которые частично ассимилируют, частично уничтожают и вытесняют печенегов и занимают их место;
• в XIII веке монголов, которые частично уничтожают, частично вытесняют половцев и оказывают сильнейшее влияние на правящую русскую элиту вплоть до конца XV века.

Печенеги и половцы занимались исключительно грабежом и полонением населения. Нравы монголов были гораздо жестче – они предавали лютой смерти нарушивших их законы, они были беспощадны к врагу и бились до полного его уничтожения.

3. Выясните, на территории какой области Российской Федерации находится город Козельск. Узнайте, что напоминает в этом городе о событиях 1238 г.

Сегодня город Козельск располагается на территории Калужской области. В память о событиях той героической обороны сегодня на центральной площади Козельска стоит каменный крест, который является копией креста, поставленного на братской могиле погибших жителей города в 1238 году.

4. Почему, на ваш взгляд, несмотря на героическое сопротивление, монголы сумели покорить русские земли?

Ответ на этот вопрос можно сформулировать очень коротко – один в поле не воин. Без осознания себя единым народом, без взаимопомощи и объединения всех земель против общей угрозы Русь была обречена на поражение.

Возможные вопросы на уроке

По какому княжеству монголы нанесли первый удар?

Первый удар орды монгольского хана был нанесен в декабре 1237 года по Рязанскому княжеству.

Что потребовал Батый от жителей Рязанской земли?

Батый послал к рязанцам послов с требованием выплаты дани, «десятую часть от всего, что имеете в земле вашей».

Что предпринял рязанский князь?

Рязанский князь отказал послам: «Когда нас не будет всех, то все ваше будет». При этом рязанский князь обратился за помощью в соседские княжества и одновременно послал своего сына Фёдора к Батыю с дарами.

Какие последствия имели переговоры с монголами?

Батый принял дары, но выдвинул новые требования - отдать в жёны своим военачальникам княжеских сестёр и дочерей, а для себя потребовал жену сына князя Фёдора Евпраксию. Фёдор ответил решительным отказом и вместе с послами был казнен.

Кто возглавлял оборону Москвы?

Оборону Москвы возглавлял воевода Филипп Нянька.

Кто возглавлял оборону Владимира?

Оборону Владимира возглавлял воевода Пётр Ослядюкович.

Какое вооружение использовали монголы при штурме городов?

При штурме городов монголы использовали стенобитные устройства и камнемётные машины.

Какой владимирский князь попытался объединить силы и дать отпор завоевателям?

После падения Рязани владимирский Великий князь Юрий Всеволодович отправился на север собирать войско.

Каковы итоги этого сражения?

Князь Юрий недооценил монголов, и его войско было разбито в марте 1238 года. В бою князь Юрий погиб. Престол занял его брат Ярослав Всеволодович.

Опишите героическую оборону Козельска

Орда Батыя подошла к Козельску, жители которого отказались сдаваться и решили защищать город. Оборона города длилась 7 недель. Тогда монголы применили свою излюбленную тактику – после очередного штурма стали изображать паническое бегство. Защитники города вышли из города и попали в окружение. Все жители города были убиты, а город разрушен.

Как Новгороду удалось избежать участи многих других центров Руси?

Монголы не дошли 100 верст до Новгорода. Город был хорошо укреплен и имел хорошо подготовленные войска, а монгольская армия была обессилена и не имела достаточных запасов фуража для лошадей.

Почему монголы решили «повернуть морды коней на юг»?

Бои с новгородцами могли затянуться, и монгольским конникам пришлось бы действовать в условиях весенней распутицы в лесисто-болотистой местности. После долгих раздумий Батый приказал «повернуть морды коней на юг», и орда ушла в богатые пастбищами придонские степи и провела там все лето 1238 года.

Почему Батый назвал Козельск «злым городом»?

Возможно «злым» город Козельск стал потому, что 15 лет назад до этого нашествия именно Мстислав, князь черниговский и козельский, стал участником убийства монгольских послов, что в соответствии с понятием коллективной ответственности сделало город объектом мести. А возможно Батый был взбешен ожесточенным сопротивлением города, который держался стойко и долго, и во время осады войско Батыя понесло большие потери. Кстати, во время семинедельной осады, никто из русских не пришёл на помощь этому городу.

На какие города Северо-Восточной Руси монголы позже совершили набеги?

Позже монголы совершили набеги на Муром, Нижний Новгород, Гороховец.

Можно ли назвать 1237-1241 гг. трагическим и героическим временем в истории России?

Да, этот период можно назвать трагическим и героическим временем в истории России. Героическим, потому что каждый город, каждый воин сражался храбро. Трагическим, потому что множество русских городов было уничтожено, войска разгромлены, а жители поселений либо убиты, либо уведены в плен. Но самая главная трагедия, на мой взгляд в том, что вся прошлая история Руси не научила русских, что насколько бы храбрыми не были воины, без единства всех земель русских они слабы. Русские мало того, что сами ослабили свои позиции междоусобицей, так еще и не захотели объединиться даже при наличии угрозы.

Почему Батыю удалось завоевать большую часть русских земель?

Батыю удалось завоевать большую часть русских земель, потому что каждое княжество, каждый город сражался только за себя. По одиночке они все были захвачены, а войска разгромлены.

Стараясь по возможности не откликаться на «злобу дня» суетных повседневных событий, не могу удержаться от реакции на передачу «Иго и империя», - так как его участники продемонстрировали очень поверхностное знакомство с общеизвестными и легко доступными событиями и фактами обсуждаемого периода, а также представлении о самой сути происходящих тогда событий. Всё свелось к конспирологической теории заговора РПЦ которой в то время не существовало, - (потом правда уточнили, что это были представители ортодоксальной религии во главе с Патриархом Константинопольским которые науськивали татар против Папы Римского), - да утверждениям об отсутствии убедительных свидетельств существования ига и даже самой Золотой Орды, и закончилось всё это теорией «суперлуков» с помощью которых татары завоевали полмира. Впрочем не буду это слишком уж критиковать, - ведь есть теория «суперструн» которой пытаются объяснить всё необъяснимое во Вселенной, - пусть будет и теория «суперлуков», которой можно объяснить все завоевания монголо-татар… Но просветить уважаемых экспертов относительно существования Золотой Орды, Ига а также исторических и материальных свидетельств этого просто обязан. Ибо вижу что кроме меня, - некому...

Перейду к аргументам и фактам, ну и немного мифов естественно:

Рождение и смерть.

… - В Южной Монголии на горе Бурхан-Халдун, в диком, теперь заросшим лесом стоят онгоны (идолы) с родовым знаком, - тотемом Чингис-Хана. Онгоны великих предков наделённых сакральной силой. И в могиле предки оставались покровителями и судьями своего рода. Каждый новый хан вступая на престол, приносил у онгона жертвы тени своего предка и совершал поклонение…

…Темучин , будущий Чингисхан, родился в феврале 1155 года на берегу р. Онон, в урочище Делюгюн Болдок, носящем и по сие время это имя. Отцом его был Исугей-багатур, относительно биографии которого имеющиеся источники расходятся в подробностях, будучи, впрочем, согласны в том, что он был человеком знатного рода, - степным аристократом, пользовавшимся в своем народе известным значением и репутацией храбреца (как показывает самое прозвище его «багатур» - богатырь)

…Чингисхана и его людей обычно называют монголами. Но… у правителя были голубые глаза и рыжая борода, это отметили очевидцы. У его отца - зеленые глаза, отсюда прозвище Зеленоглазый (Борджигин). Отца и сына отличала явно кипчакская внешность . Кто же были они на самом деле? Не монголами. Слово "монгол", как выяснили сами монголы, появилось в XI веке. Не к народу относилось оно, а к некоторым родам восточных тюрков - теле. Почему? К сожалению, многие подробности здесь не ясны. Возможно, назвавшись "монголами", эти роды хотели отделиться от западных тюрков Алтая, с которыми враждовали. Возможно, причина в ином. Но так или иначе, а в 1206 году Чингисхан произнес: "Народ, который связал себя со мной против всех; народ, который вооружил мою мощную мысль своей великой силой… Этот народ, чистый, как горный кристалл, я хочу, чтобы назывался кеке-монгол " (небесное счастье). Вот, оказывается, откуда слово "монгол". В устах Чингисхана оно означало не народ, а "счастье, ниспосланное самим Небом". В этом слове был великий расчет. И состоял он вот в чем. Чингисхан, тюрк-динлин, пришел к братьям, тюркам-теле, и стал их правителем… "Продал меч, чтобы обрести имя", - говорили в этом случае на Алтае. Именно так поступали предки за тысячу лет до Чингисхана, уходя служить на чужбину. К парфянским царям, к правителям Персии, Индии, Египта. Они, безымянные сыновья Алтая, основали там не одну правящую династию. Из их среды вышли иные знатные вельможи Азии и Европы. "Я - бродячий воин-император", - говорил о себе Великий Могол Бабур, отправляясь в дальнюю дорогу за именем и властью. Заметим, слова "монгол", "монгал" и "могол" в средние века были абсолютно одинаковы по значению. Просто разные народы их произносили по-разному.

… По преданию Чингисхан родился сжимая в руке сгусток крови. Он нёс на себе печать избранности. Смерть обходила его стороной в многочисленных сражениях и покушениях. Широко известны его сражения, стратегия и тактика в боях, но мало что известно о мистических приёмах, которыми пользовался Чингисхан, обращаясь к небесным силам, благодаря чему, как полагают многие, он и одерживал свои победы. Известно, что любое материальное действие в этом мире имеет духовное начало. Важно понять природу духовного гения, который управлял Чингисханом. До конца жизни он был шаманистом, верил в духов и заоблачный мир. Восходя на престол, каган для всех в государстве становился первосвященником. Чингисхан считал себя Сыном Неба, получая силу непосредственно от бога Тенгри и все свои приказы начинал словами: По воле Предвечного Неба…» Перед великими сражениями он на три дня затворялся в юрте и молил Великое небо даровать ему победу, а окружающий её народ всё это время взывал «Тенгри, Тенгри, Тенгри!) Типичная коллективная медитация, или камлание, как сказали бы теперь..

Возможно в этом и скрыт ключ к пониманию побед монгольских орд и созданию самой большой по масштабам мировой империи за всё время существования человечества?

Главная причина победы любой армии кроется в силе духа полководца, возглавляющего армию, и вдохновляющего своими примерами простых воинов. Его войско язычников, спаянное железной дисциплиной громило армии мировых религий, - мусульман, христиан, буддистов.

Чингисхан провозгласил монголов высшей расой, которой должны служить другие народы. Все захваченные страны предавались огню, мечу и тотальному разграблению. Копыта татарских коней втоптали в пыль цивилизации цветущих городов, которые они называли загонами для скота, предназначенного на убой. Рашид ад Дин писал, что после взятия Хорезма «его население разом вывели в поле, по обыкновенному заведению разделили солдатам и всех предали смерти. На каждого воина досталось 24 человека, а число солдат превышало 50 000». То есть убили сразу более 1,2 мил. человек. (Как Вам такое жертвоприношение?) Они пролили в буквальном смысле слова реки человеческой крови, на тех местах столетиями не росла даже полынь! Чингисхан считал, что монголы должны жить в юртах и кочевать, а другие народы – обеспечивать им райскую жизнь и быть их вечными рабами.

Сей грозный повелитель испустил дух 72 лет от роду. Перед самой смертью, последовавшей в 1227 году в полнолуние месяца «свиньи» и в год «свиньи»,он в последний раз призвал к своему ложу сыновей Угедея и Тулуя, а также внука Исунке-Ака, сына недавно умершего Джучи,и изъявил им свою последнюю волю в следующих словах:

«О дети! Знайте вопреки ожиданиям, что приблизилось время последнего похода и перехода моего, силою Господнею и помощью Небесною. Я завоевал и покончил (укрепил) для вас, детки, царство такой пространной ширины, что до центра его в каждую сторону будет один год пути. Теперь мое завещание таково: вы для поражения врагов и возвеличения друзей будьте одного мнения и одного лица, дабы жить приятно и легко и наслаждаться царством. Угедей-хана поставьте наследником. Вы не должны изменять моего „Джасака" после моей смерти, чтобы не было смуты в царстве».

Веротерпимость.

Хара-Даван отмечает, что Чингис-хан, «основатель политики абсолютной веротерпимости», издал аналогичный указ относительно древней религии Китая - даосизма. Властитель Монгольской империи пригласил в свою резиденцию знаменитого даосского монаха Чан-Чуня (1148–1227), с почестями встретил его и неоднократно беседовал с ним об утонченных проблемах даосской духовной алхимии.Происходило это в 1222–1223 гг. А несколько ранее, в 1219 г., когда Чан-Чунь еще только получил приглашение Чингисхана, даосские монахи воздвигли в память об этом стелу. На ней были начертаны слова, которыми, как утверждает даосское предание, начиналось послание Чингисхана Чан-Чуню:

«Небо устало от надменности и любви к роскоши, достигших в Китае своего предела. Я живу на Севере, где алчность возникнуть не может никогда. Я возвращаюсь к простоте и чистоте, сообразуясь с умеренностью. Что касается одежд, которые я ношу, или пищи, которую принимаю, то все это такие же лохмотья и та же еда, что у пастухов и конюхов. Я обращаюсь с простым народом так же сочувственно, как с детьми, а со своими воинами, как с братьями. Принимая участие в битвах, я всегда нахожусь впереди всех. За семь лет я совершил великое дело, и отныне во всех шести измерениях пространства все подчинено одному закону».

Полагают (например, известный французский востоковед Рене Груссе), что этот текст стилизован в духе китайской культуры. Но похоже, что в последней фразе действительно содержится указание на метаисторический смысл жизненной миссии Чингисхана. Действительно: во имя чего он «бичом Божиим» пронесся по Евразии, не стремясь при этом к личной славе и проявляя удивительную терпимость к религиям самых разных народов? Он ведь и ислам признал одной из официальных религий своей империи (хотя разгромил мусульманские регионы Афганистан и Хорасан еще более жестоко, чем Русь), и распространенное тогда среди монголов древнее христианство несторианского, восточного толка… Пожалуй, ответ на поставленный здесь вопрос наиболее четко дал Эренжен Хара-Даван:

«Идеалом Чингисхана было создание единого царства человечества, так как только тогда, как он справедливо думал, прекратятся взаимные войны и создадутся условия для мирного процветания человечества как в области духовной, так и материальной культуры. (…) Этот завоеватель мира был прежде всего его непреклонным возродителем. Железом и огнем он открывал древние мировые пути для шествия будущей цивилизации».

Безусловно, Чингисхан стремился к миру - в рамках создаваемой им империи, хотя этот созидательный процесс неизбежно приводил к дихотомии своего и чужого; последнее подлежало ассимиляции или уничтожению. Впрочем, и эта, деструктивная по отношению к чужому, деятельность воспринималась как акт божественной справедливости: ведь монарх-мироустроитель приобретал статус божественного начала, по определению и сути.

Ритуальная, космологическая функция правителя в традиционном монгольском обществе, понятие харизмы божественного царя как основы гармонии в социуме и в окружающем мире детально исследованы Т.Д. Скрынниковой. В научный оборот вводится богатейший этнографический и религиоведческий материал, связанный с почитанием Чингисхана в средневековой Монголии. Однако сам факт его избранничества остается не объяснимым ничем иным, кроме как волей Тенгри - Вечного Неба. Это исполнение небесной воли, осознававшееся, как известно, самим Чингисханом, стало для него основой того, что Л.H. Гумилев назвал пассионарным импульсом: «Пассионарность проявляется у человека как непреоборимое стремление к деятельности ради отвлеченного идеала, далекой цели, для достижения которой такой человек - пассионарий, жертвует не только жизнью окружающих, но и жизнью своей собственной».

Знаменитый Марко Поло отзывается так о Чингисхане этого периода его жизни: «Завоевав какую-либо область, он не обижал населения, не нарушал его прав, собственности, а только сажал среди них нескольких своих людей, уходя с остальными на дальнейшие завоевания. И когда люди покоренной страны убеждались, что он надежно защищает их от всех соседей и что они не терпят никакого зла под его властью, а также, когда они видели его благородство как государя, они тогда становились преданными ему телом и душой и из бывших врагов становились его преданными слугами. Создав себе таким образом огромную массу верных людей, - массу, которая, казалось, могла бы покрыть все лицо земли, он стал думать о всемирном завоевании».

Относительно роли Православной церкви деле завоевания Батыем земель будущей Московии, то сомневаться не приходиться, - эта роль сводилась к всемерной помощи захватчикам. Бывали нередкие случаи, когда православные попы сами открывали врата городов и впускали татар внутрь, когда не могли уговорить граждан не оказывать сопротивления.

… По большому счёту начиная со времени завоевания Мещеры и Тмутаракани, местная

Православная церковь полностью перешла на службу к завоевателям. Уже первый Митрополит

Золотой Орды Кирилл держал свою кафедру при ставке золотоордынского хана.

«До татарского нашествия разделение русской земли на маленькие княжества и сохранение постоянной связи с Константинополем были гарантией независимого положения её владык. Но в это время они решили стать под защиту новой власти. Митрополит Кирилл стал жить при дворе самого хана. Милостивая грамота Менгу-Тимура и щедро раздававшиеся его приемниками ярлыки были наградой за это положение» (Валишевский К. Иван Грозный// Репринтное воспроизведение издания 1912 года. – М,: ИКПА, 1989. с.46)

В этой связи уместно процитировать приведенный Хара-Даваном указ хана Менгу-Тимура, изданный в 1270 г.: «На Руси да не дерзнет никто посрамлять церквей и обижать митрополитов и подчиненных им архимандритов, протоиереев, иереев и т. д. Свободными от всех податей и повинностей да будут их города, области, деревни, земли, охоты, ульи, луга, леса, огороды, сады, мельницы и молочные хозяйства. Все это принадлежит Богу, и сами они Божьи. Да помолятся они о нас.»

Кстати, золотые ярлыки, выдававшиеся ханами русским митрополитам, делали их независимыми и от власти местных князей, что в эпоху княжеских усобиц на Руси имело немалое значение.

Провозглашение Темучина Чингис-Ханом.

«На Курултае Кэкчу-Теб-Тенгри, сын Мунлика, знаменитый волхв, славившийся своими чудесами и пользовавшийся большим авторитетом в Монголии, сказал: „Всевышний Бог дарует тебе царство лица земного. Теперь, когда побеждены твоей десницей государи этих земель,

называемые каждый Гур-ханом, и их области достались тебе, то пусть будет тебе прозвище

Чингис. Ты стал Царем царей: Всевышний Господь повелел, чтобы прозвание твое было

Чингисхан, Царь царей и Государь государей". - Все одобрили и утвердили это имя, и ему достались сила и могущество наисовершеннейшие, и он принадлежит к миродержцам»

Значение слова «чингис» было объяснено нами в главе IV. Оно приблизительно соответствует китайскому титулу Гур-хан, который был присвоен государю Кара-Китайскому и означает «всенародный великий император». Кереитский же государь носил, как мы видели, китайский титул Ван-хана. В том, что Курултай вместо этих дискредитированных иностранных прозвищ предложил своему избраннику свой монгольский титул, можно усмотреть выражение некоторой националистической тенденции, основанной на том обаянии, которое уже успело приобрести имя народа монголов.

Чингисхан, выслушав просьбу собрания, милостиво изъявил свое согласие на принятие предложенного ему титула, который впоследствии был дополнен следующей официальной формулой, вырезанной на государственной яшмовой печати.

«Бог - на Небе. Ха-хан - Могущество Божие на Земле. Печать Владыки Человечества».

Из вышесказанного видна та роль, которую сыграл в избрании Чингисхана Кэкчу, указавший Курултаю на Божественное предопределение в возвышении Темучина из скромного вождя племени до властелина объединенных народов монгольского корня, В это предопределение верил и сам избранник Курултая, что видно из произнесенной им вдохновенно и с присущим ему ораторским талантом ответной речи на предложение ему титула Чингисхана. Вот его слова: «Вечно Синее Небо повелело мне править всеми народами. Покровительством и помощью Неба я сокрушил род кереитов и достиг великого сана. Моими устами говорит Мёнкэ-Кёкё-Тенгри (Вечно Синее Небо). В девятиножное белое знамя вселяется гений - хранитель рода Чингиса, это „сульде" - знамя будет оберегать его войска, водить их к победам, покорит все страны, потому что Вечное Небо повелело Чингисхану править всеми народами. Чингисхан царствует «Силою Вечного Неба» (Мёнкэ-тенгрин-кючин-дур).

Таким образом, Чингисханом для своего возвышения было очень ловко использовано влияние, которое имел на монгольский народ - в том числе в сильной степени и на его аристократию - волхв Кэкчу. Сомнительно, чтобы сам Чингисхан верил в чудеса и вообще в оккультные дарования этого мнимого пророка (по крайней мере он не постеснялся впоследствии устранить его со своей дороги, когда влияние того настолько усилилось, что грозило ослабить авторитет самого хана), но пока Кэкчу признавался полезным для целей, преследуемых Чингисом, последний дорожил своим шаманом, скрепив его, между прочим, браком, в который вступила его мать, вдова Оелун-Эке, с отцом Кэкчу - Мунликом.

Кроме веры в свою божественную миссию на земле, Чингисхан верит и в великую будущность своего родного монгольского народа, который своими редкими качествами способствовал вознесению его, хана, на такую недосягаемую высоту. Он считает своим долгом всенародно засвидетельствовать о заслугах этого племени перед императором и государством. Монгольский историк Санан-Сецен приписывает ему следующие слова, сказанные на том же Курултае 1206 года:

«Этот народ биде (монголы), который, несмотря на все страдания и опасности, которым я подвергался, с храбростью, упорством и приверженностью примкнул ко мне, который, с равнодушием перенося радость и горе, умножал мои силы, - я хочу, чтобы этот, подобный благородному горному хрусталю народ биде, который во всякой опасности оказывал мне глубочайшую верность, вплоть до достижения цели моих стремлений, - носил имя „кеке-монгол" и был самым первым из всех, живущих на земле!»

С этих пор, - прибавляет Санан-Сецен, - народ этот (численность которого при Чингисхане достигала 400 000 душ) получил название кеке-монгол».

По Лэму. - Ха-хан - это монгольская транскрипция китайского слова «Каган» - император. История не сохранила нам более подробного описания церемониала избрания Чингисхана, но некоторое понятие о нем можно составить себе по церемонии избрания одного из его ближайших преемников - хана Гуюка, описанной личным свидетелем этого события папским посланцем Плано Карпини. Вот что он повествует по этому поводу: «Стоит пурпуровая кибитка (шатер), вместимостью на 2000 человек, вокруг нее разные статуи. Большая ассамблея вождей и князей конно стояли кругом на холмах и равнинах; на их седлах и сбруях было до 20 марок серебра. Много представителей вассалов: багдадского халифа, Грузии и русский великий князь. В первый день было воздвигнуто белое знамя западной части империи, Кипчак (отсюда „Белый царь", Кипчакский, потом русский); второй день - красное знамя восточной части (Китай), для центра (Монголии) - темно-фиолетовое знамя. Тогда синьоры, бароны собрались, взяли золотой трон и посадили Великого хана, говоря: „Мы желаем, мы просим, мы требуем, чтобы ты был во главе империи". Тот отвечает: „Если вы хотите, чтобы я был вашим ханом, то решится ли каждый из вас делать то, что я прикажу, - прийти, когда я позову, идти, когда захочу послать, и убить тех, кого я скажу?" Они отвечали: Да!" Тогда он сказал им: „Во исполнение этих простых слов служите мне мечом!" Они подтвердили. Потом они постлали на землю кошму, на которую усадили его со словами: „Взгляни ввысь и узнай Бога и подумай внизу о кошме, на которой сидишь! Если ты будешь хорошо управлять своим царством, если ты будешь свободен и добродетелен, если ты будешь править справедливо, если ты будешь почитать баронов и князей по их достоинству и силе каждого - вся земля будет под твоей властью, и Бог даст тебе все, чего пожелает твое сердце. Но если будет наоборот, ты будешь несчастен и жалок и так беден, что у тебя не будет даже той кошмы, на которой ты сидишь". После этого бароны усадили на тот же войлок супругу хана рядом с ним и, подняв на воздух с громкими криками, объявили их императором и императрицей всех монголов и их империи».

Законы.

Санан-Сецен, один из первых монгольских историков, торжественно повествует: «Чингисхан принялся учреждать порядок и законы для своего огромного народа, на твердые столбы ставил царство и державу, милостиво давал „рукам работать свое, а ногам свое", росло счастье и благополучие его народа и достигло такой степени, что никогда не пользовались таким счастьем и благополучием подданные кагана».

«Над всеми поколениями, живущими в войлочных кибитках, - говорит по этому же поводу «Сокровенное сказание», - Чингисхан отселе провозгласил единое имя монголов; это имя было такое блестящее, что все с пробуждающимся национальным чувством стали гордиться им. Все предводители родов и племен становятся вассалами монгольского хана и приобретают имя монголов».Другими словами, имя это распространено на все родственные собственно монголам племена, объединенные под скипетром Чингисхана.

Что в своем родном монгольском племени его знаменитый отпрыск видел какую-то особую, необыкновенную породу людей, видно и из следующего, принадлежащего ему изречения, вошедшего под № 25 в общий свод его изречений, т. н. «Билик»: «Всякий мальчик, родящийся в Бургуджи-Тукуме, на Ононе и Керулэне, будет умен, мужествен и богатырь, без руководства, наставления и опыта будет знающ и сметлив, всякая девушка, родящаяся там, будет и без причесывания и украшений прекрасна и красавица».

Это, конечно, только лирика, лишенная практического значения. Гораздо существеннее привилегия, которая даруется монгольскому племени одной из статей Чингисова «Джасака»: «Никто из подданных империи не имеет права иметь монгола слугой или рабом».

Итак, управлялось государство монгольское преимущественно кочевниками; из городского населения Чингисхан брал только нужных ему «спецов». При этом лица, привлекавшиеся к делу управления, избирались из людей второго типа по вышеупомянутой классификации. Они составляли тот слой или «отбор» населения, который управлял государством. В империи Чингисхана не было ни одного так называемого «выборного» органа. Он сам отнюдь не считал себя избранным императором, а тем более избранным «народом». Мы видели, что на Курултае 1206 года никакого голосования не было, а следовательно, не было и выбора в строгом смысле слова. Чингисхан не был выбран, а «провозглашен» начальником родов и племен военными вождями, богатырями и князьями, т. е. тем же «правящим отбором». В монгольской империи не было и намека на «народоправство», а было «народоводительство» правящим слоем, составленным из второго психологического типа людей, во главе с Чингисханом.

В основу государства была положена также религия: сам Чингисхан и его сотрудники по управлению были люди религиозные и должны были быть таковыми, но официального вероисповедания объявлено не было. Служащие принадлежали ко всем вероисповеданиям: среди них были шаманисты, буддисты, мусульмане и христиане (несториане). Государственно важно было для Чингисхана, чтобы его верноподданные так или иначе живо ощущали бы свою подчиненность Высшему Существу, т. е. чтобы они были религиозны, независимо от исповедуемой ими религии. Первая статья Чингисова кодекса - «Джасака» - гласила: «Повелеваем всем веровать во Единого Бога, Творца неба и земли, единого подателя богатства и бедности, жизни и смерти по Его воле, обладающего всемогуществом во всех делах».

Одним из важнейших приобретений, которое дала вновь введенная письменность, явилось то, что благодаря ей оказалось возможным закрепить и кодифицировать монгольское обычное право и народные обычаи и воззрения, разумеется, под сильным влиянием на эту кодификацию взглядов самого Чингисхана. Это законодательство вылилось в форму «Большого Джасака», который делился на два крупных отдела:

1) «Билик» - сборник «Изречений» самого Чингисхана, который содержал в себе мысли, наставления и решения законодателя как общего, теоретического характера, так и высказанные по поводу различных конкретных случаев;

2) Собственно «Джасак» - это свод положительных законов, военных и гражданских, обыкновенно с установлением соответствующих кар за неисполнение.

«Яса была для потомков Чингисхана ненарушимым законом, от предписаний они ни в чем не отступали».

В монгольской летописи «Чиндаманин Эрихэ» говорится: «По изгнании Алтан-хана китайского и подчинения своей власти большей части китайцев, тибетцев и монголов Чингисхан, владея великим просветлением, так думал: законы и постановления китайцев тверды, тонки и непеременчивы, и при этой мысли, пригласив к себе из страны народа великого учителя письмен и 18 его умных учеников, Чингисхан поручил им составить законы (йосон), из которых исходило бы спокойствие и благоденствие для всех его подданных, а особенно книгу законов (хули-йосони билик) для охранения правления его. Когда по составлении законы эти были просмотрены Чингисханом, то он нашел их соответствующими своим мыслям и составителей наградил титулами и похвалами».

Большинство писателей-монголоведов отдают должное тому огромному значению, которое имело последовавшее на том же Курултае 1206 года обнародование «Великого Джасака», - в отношении установления в государстве твердого правопорядка, а также благотворного влияния на нравы кочевых племен и на развитие законодательства в последующие царствования, выразившееся, например, в издании уставов Юаньской (монгольской) династии в Китае.

Народ и армия едины.

В соответствии с тактическими приемами монгольской армии определялось и вооружение ее двух главных «родов оружия» - легкой и тяжелой конницы, иначе называемых лучниками и мечниками. Как показывает само название, главным оружием первых был лук со стрелами; они сами и их лошади не имели вовсе или имели лишь самое легкое предохранительное вооружение. Большинство лучников имело по два лука и по два колчана, из последних один расходный, другой запасной. Запасной колчан был устроен так, чтобы предохранять стрелы от сырости. Стрелы отличались необычайной остротой. Монголы были мастерами в их изготовлении и отточке. Приучаясь к стрельбе из лука с трехлетнего возраста, монгол был также превосходным стрелком. Даже многие монгольские женщины учились стрельбе из лука, не говоря о том, что каждая умела ездить верхом так же, как и мужчины. Часть лучников была вооружена дротиками. Вероятно, всем всадникам легкой конницы были присвоены и сабли как оружие рукопашного боя, - может быть, более легкого образца, чем сабли мечников.

Как видим никаких упоминаний о татарских «суперлуках» стрелы из которых пробивали защищенного латами рыцаря насквозь история не знает. Это можно с полным основанием отнести с неисторическим фантазиям и посоветовать таким фантазёрам ознакомиться с замечательной книгой знающего автора - Иванина М.И., генерал-лейтенанта: - «О военном искусстве и завоеваниях монголо-татар и среднеазиатских народов при Чингисхане и Тамерлане» - (Иванин М.И., генерал-лейтенант. О военном искусстве и завоеваниях монголо-татар и среднеазиатских народов при Чингисхане и Тамерлане. Спб., 1875.).

Из предметов снаряжения каждый воин обязан был иметь при себе пилку для острения стрел, шило, иголки, нитки, глиняный сосуд для варки пищи (хотя при нужде мясо елось и в сыром виде) и кожаную баклагу («бортохо») вместимостью около двух литров для запаса кумыса, молока или воды. В двух небольших седельных сумках («далинг») возился неприкосновенный запас пищевых продуктов и запасная смена белья. Неприкосновенный запас состоял из монгольских консервов - сушеного мяса и сушеного молока, - которые употребляются и до сего времени.

Если этих запасов не хватало, то монгольский воин рассекал вену своей лошади и пил струю крови, потом перевязывал рану жильной ниткой. Полкилограмма крови достаточно для насыщения, а для лошади, тем более заводной, эта потеря не ощутительна и за короткое время восполняется в организме. Хлеб - тесто, завернутое в виде блинов, - пекли под мышкой у верблюда, который заменял в монгольских войсках обоз.Надо иметь в виду, что у верблюда под мышкой и зимой температура нормальная очень высокая, затем имелись заводные, а также пришедшие в негодность лошади, которые могли быть убиты на мясо; конина считается лакомством.

Монгол, если нужно, может спать, оставаясь верхом на коне, который в это время может и идти походом, и пастись. Одеждой у монголов зимой служили меховая шапка с наушниками, в походах - шлем или железная каска и «доха» (это название перешло и в русский язык) - шуба из сложенного вдвое меха, шерстью наружу, откуда и пошла легенда, что будто бы монголы эпохи завоевания Европы «одевались в звериные шкуры». Доха шилась такой длины, чтобы закрывала ноги ниже колена, и подпоясывалась ремнем, украшенным серебром. На ногах - сапоги с войлочными чулками. Эти чулки из войлока у русских обратились в валенки, но монгольский способ удобнее, так как годится и при сырости, между тем как одни валенки промокают. Одетые таким образом монголы легко переносили зимнюю стужу и если иногда прерывали на время зимы свои операции, то не из-за холода, а из-за отсутствия подножного корма. Зато в странах с высокой летней температурой (например, в Южном Китае) им случалось прерывать военные действия из-за жары.

Снаряженная, как выше описано, монгольская армия была самая выносливая (и в то же время самая дисциплинированная) на свете и как таковая действительно могла завоевать мир. Мы видим монгола-кавалериста в походе, несущего с собой все необходимое; он мог с полным правом сказать: «Omnia mea mecum porto» («Все мое несу с собой»).

Марко Поло, много лет проживший в Монголии и Китае при Кубилай-хане, дает такую оценку монгольской армии: «Вооружение монголов превосходно: луки и стрелы, щиты и мечи; они самые лучшие лучники из всех народов». Наездники, выросшие на коне с малых лет. На диво дисциплинированные и стойкие в бою воины, причем в отличие от дисциплины, созданной страхом, которая в некоторые эпохи господствовала в европейских постоянных армиях, у них она основана на религиозном понимании соподчиненности власти и на родовом быте. Выносливость монгола и его коня изумительна. В походе их войска могли двигаться целые месяцы без возимых запасов продовольствия и фуража. Для коня - подножный корм; овса и конюшни он не знает. Передовой отряд силою в две-три сотни, предшествовавший армии на расстоянии двух переходов, и такие же боковые отряды, исполняли задачи не только охранения марша и разведки противника, но также и хозяйственной разведки, они давали знать, где подножный корм и водопой лучше.

Кочевники-скотоводы отличаются вообще глубоким знанием природы: где и в какое время травы достигают большого богатства и большей питательности, где лучше водные бассейны, на каких перегонах необходимо запастись провиантом и на сколько времени и т. д.

Сбор этих практических сведений составлял обязанность особой разведки, и без них считалось немыслимым приступать к операции. Кроме того, выдвигались особые отряды, имевшие задачей охранять кормовые места от не принимающих участие в войне кочевников.

Войска, если тому не мешали соображения стратегические, задерживались на местах, обильных кормами и водою, и проходили форсированным маршем районы, где этих условий налицо не было. Каждый конный воин вел от одного до четырех заводных коней, так что мог на походе менять лошадей, чем значительно увеличивалась длина переходов и сокращалась надобность в привалах и дневках. При этом условии походные движения продолжительностью в 10–12 дней без дневок считались нормальными, а быстрота передвижений монгольских войск была изумительна. Во время венгерской кампании 1241 года Субедей прошел однажды со своей армией 435 верст менее чем за трое суток.

Роль артиллерии при монгольской армии играли тогдашние, крайне несовершенные метательные орудия. До китайского похода (1211–1215) число таких машин в армии было незначительно, и они были самого первобытного устройства, что, между прочим, ставило армию в довольно беспомощное положение в отношении встречаемых при наступлении укрепленных городов. Опыт упомянутого похода внес в это дело крупные улучшения, и в среднеазиатском походе мы уже видим в составе монгольской армии вспомогательную цзиньскую дивизию, обслуживающую разнообразные тяжелые боевые машины, употреблявшиеся преимущественно при осадах, в том числе и огнеметы. Последние метали в осажденные города разные горючие вещества, как-то: горящую нефть, так называемый греческий огонь и др. Есть некоторые намеки на то, что во время среднеазиатского похода монголы употребляли порох. Последний, как известно, был изобретен в Китае гораздо раньше появления его в Европе, но употреблялся он китайцами преимущественно в пиротехнике. Монголы могли заимствовать порох у китайцев, а также принести его в Европу, но если и было так, то играть особенную роль в качестве боевого средства ему, по-видимому, не пришлось, так как собственно огнестрельного оружия ни у китайцев, ни подавно у монголов не было. В качестве источника энергии порох находил у них применение преимущественно в ракетах, которыми пользовались при осадах. Пушка была, несомненно, самостоятельным европейским изобретением. Что же касается собственно пороха, то высказываемое Г. Лэмом предположение, что он мог и не быть «изобретен» в Европе, а занесен туда монголами, не представляется невероятным.

При осадах монголы пользовались не только тогдашней артиллерией, но прибегали также и к фортификации, и к минному искусству в его первобытной форме. Они умели производить наводнение, делали подкопы, подземные ходы и т. п.

Численность монгольской армии, конечно, колебалась в разные периоды царствования Чингисхана и вообще не поддается точной оценке. Персидские и китайские писатели, принадлежа к покоренным монголами нациям, имели понятную тенденцию сильно (в два, три, четыре раза) преувеличивать монгольские силы. То же замечание относится и к русским летописцам. Фантастические цифры и характеристики этих источников легко опровергаются тем простым соображением, что малочисленное население даже объединенной Монголии ни в каком случае не могло выставить более двухсот тысяч воинов. По исчислению компетентного английского исследователя, цитируемого Г. Лэмом, армия Чингисхана выступила в среднеазиатский поход (против Хорезм-шаха) в следующем составе: гвардия - 1000 человек, центр 101 тысяча, правое крыло 17 тысяч, левое крыло - 52 тысячи, вспомогательный контингент - 29 тысяч, итого 230 тысяч человек.

Эта максимальная численность монгольской армии достигнута в царствование Чингисхана. К моменту его смерти в рядах армии числилось всего около 130 тысяч. Это количество можно считать максимальным напряжением всего монгольского народа, который при Чингисхане насчитывал не более одного миллиона душ, как определяют многие исследователи, и это нельзя считать неправдоподобным, если сейчас всех монголов в Азии около пяти миллионов душ.

Города и веси.

Столица: - «(На территории Монголии) очень редко встречаются остатки городов и жилых построек. Самым значительным памятником этого рода должен быть назван город Каракорум, столица Уйгурского ханства. По новейшим изысканиям в М(онголии) находится два Карокорума: один монгольский. Другой уйгурский…» (Русский Энциклопедический словарь товарищества братьев Гранат т.29, с.292)

И что интересно, если на руинах уйгурского Каракорума найдено множество достоверных данных, о его существовании, то следы монгольского Каракорума ищут до сих пор…

В 1896 году российская экспедиция на границе Монголии с Китаем обнаружила руины древнего города, которое назвали Хара Хото (Чёрный город). Руины так называемого Хара Хото в 1908, 1909 и 1926 годах исследовал академик Пётр кузьмич Козлов. «При раскопках Козловым было обнаружено около 2000 томов книг, рукописей и свитков на: монгольском, китайском, тибетском, уйгурском, тюркском, персидском, тангунском… языках. Всё это им привезено и сейчас храниться в Эрмитаже… Во время раскопок найдено множество монет… Также найдено множество бумажных ассигнаций… Последняя дата – ассигнации 1350 года. Самый последний документ обнаруженный в городе – 1370 года» (Пушкарёв А.В. XV век. Ханы и катаклизмы. – СПб., 2006)

Про это рассказывает и ВРЭ (третье издание), и поясняет: «… Обнаружен… тангутко-ки(тайський) словар, давший ключ к расшифровке тангут ской письменности» (т.28 с 197)

Надеюсь, что любому непредвзятому исследователю понятно, что публикация материалов Хара-Хото даст возможность ответить на множество вопросов относительно истории великой империи Чингис Хана.

Но пока эти материалы спрятаны и не доступны исследователям.

Кто-то меня не так давно спрашивал в какой архив нету доступа, - возьмите на заметку ув. Леонид Ст.!

После освобождения от власти Золотой Орды молодое Российское государство всегда очень болезненно относилось к периоду, когда оно находилось под властью золотоордынских ханов. По приказу царей и высших сановников Российского государства стиралась сама память об Улусе Джучи (Золотой Орде), как о государстве. Широко известен указ царя Петра I, опубликованный наконец-то в 1994-1995 гг. в ряде российских изданий: «А басурман зело тихим образом, чтобы не узнали, сколько возможно убавлять». Были полностью уничтожены все крупные города Улуса Джучи (Золотой Орды), как-то: Сарай-Батый, на его месте находится сейчас село Селитреново Астраханской области; Сарай-Берке, на месте этого города расположено село Царево Волгоградской области; Танаис (Азов) в нижнем течении р. Дон (Тан); Хаджи-Тархан на правом берегу р. Волги (Едиля), напротив Астрахани; Сарайшык на правом берегу Урала, между Атырау и Уральском, - и практически все мавзолеи и надгробные памятники на могилах золотоордынских ханов и вельмож. Эта политика еще более жестко проводилась в советский период, когда правда о Золотой Орде и ее основателях - внуках Чингисхана - могла стоить жизни.

Вот главные города и поселения которые были построены во время Золотой Орды на территории современной РФ: -«Сарай-Бату, старый Сарай (по летописи - Сараи Большие:совр(еменное) с. Селитренное Харабалинского р-на Астраханскойобл(асти), город, построенный ханом Батыем в 1254...»

Первая величественная столица Золотой Орды была размещена на левом берегу реки Волга за 140 км. Северней совремённой Астрахани. Как свидетельствует В. Ле Рубрук уже в 1254 году в Сарае была построена каменная церковь. Как раз до этого мета кочевали табуны лошадей и стада скота хана Батыя по левом берегу Волги, а хана Сартака – по правом.

«Вблизи этих мест пребывают, около Рождества Христова, Батый с одной стороны реки, а Сартах с другой, и далее не спускаются» .

- «Сарай-Берке, Новый Сарай совр(еменное) с. Царев Ленинского р-на Волгоградской обл(асти), город, столица Золотой Орды, построен ханом Берке ок(оло) 1260» .

Город Сарай-Берке был построен за 40 км от совремённого Волгограда на правом берегу Волги.

«Город Сарай один из красивейших городов, достигший чрезвычайной величины, на ровной земле, переполненный людьми, с красивыми базарами и широкими улицами... Тамошний дворец султана (хана. - В. Б.) называется “Алтын таш” (Золотой камень.)» .

- «Сарайчук, Сарай Малый совр(еменное) с. Сарайчиков- ское Махамбетского р-на Гурьевской области... город Золотой Орды на древнем торг(овом) пути с Нижнего Поволжья в Хорезм» .

- «Сараи, поселок гор(одского) типа, центр Сараевского р-на Рязанской области... Расположен на р. Верда басс(ейна) Оки» .

Астрахань. «Одним из лучших городов Ибн-Батута называет Хаджи-Тархан - Астрахань, построенный на реке Итиле при монголах» .

- «Царицын,

Саратов,

Камышин».

«...Если бы История захотела попросить помощи у Филологии, то она узнала бы, что место кочеванья Золотой (Желтой) Орды определить не трудно по многочисленным филологическим указаниям: “Царев есть не что иное, как сары, имя желтой (Золотой) Орды... Царицын есть не что иное, как (Золотое селение.) (так пишется имя этого города в Татарской рукописи). Камышин есть не что иное, как - желтая трость Тай-дулинаярлыка... Саратов есть не что иное, как Сары-тау, Желтаягора... Присутствие во всех этих названиях термина “желтый”не есть только необходимая характеристика местности. Точно так же, как Царев, Царицын, суть удачныя переделки термина “Сары” - желтый (золотой.), напоминающия былую знаменитость этих мест» .

Самара. «На картах Фрао Мауро на восточном берегу Волги отмечаются следующие населенные пункты, известные итальянским купцам...: Zotrage, Apacha, Samara» .

- «Казань осн(ован) во 2-ой пол(овине) 13 в(ека)» .

И вот ещё интересный факт: - «...Наряду с переписью населения в 1272 году была основана Москва как поселение» .

Основал этот город хан Менгу-Тимур как удельный улус для сына - хана Берке-Петра Ординського.

- «Город Тула названный именем царицы Тайдулы, жены Чанибековой (Джанибека), и некогда управляемый ея баскаками» .

- «Калуга впервые упоминается в 1371 г... Возник как пограничная крепость на юго-зап(адных) рубежах...» .

- « Тверь (Андреев городок)», - столица хана Беклемиша, который принял христианство и стал именоваться Михаилом Тверським.

- «Касимов (хан-Керман),203

Темников,

Керменчук (на реке Вятка)». «Большинство городов Золотой Орды, сооруженных при монголах, возникло на месте бывших военных лагерей. Об этом говорят их названия: Крым (Старый Крым),(это название городу несомнено дали выходцы из Крыма в память о своей «малой родине» но никак не наоборот!)

Ак-Керман (Moncastro)

Хан-Керман (Касимов)

Керменчук (на реке Вятке), Кременчук (на Днепре) и другие.

В половецком словаре слово “керман” переведено на латинский язык: Castrum, Caste - укрепление, место, крепость, лагерь.

Современный город Темников на территории Мордовской АССР, город Тюмень в Сибири и Тюмень на реке Тереке возникли на месте лагеря ханского темника (від слова «тьма». - В. Б.) - начальника десятитысячного гарнизона» .

А вот наименования поселений татарского происхождения только во Владимирской области совремённой РФ: «Аксеново (втречается дважды), Акулово, Аксениха, Арсаки, Арсамаки,

Бабурино, Бакинец, Бакино, Бакшеево, Балакирево, Баландино,Балмышево, Барское-Татарово, Большое Каринское, Большое Сокурово, Бурино (дважды), Буторлино, Вышманово, Годуново, Елино, Елькино, Ельтесуново, Ельцино, Ельцы, Жарки,Жары (дважды), Жельдыбино, Злобаево, Злобино, Икшево, Кадыево, Карабаниха, Карабаново, Караваево, Карачарово,Картмазово, Кашино, Кибирево, Кондаково, Кондраково, Кондряево, Конышево, Купреево, Куприяново, Курилово, Курлово,Малахово (дважды), Мелехово, Менчаково, Неврюево,Неклюдово, Окшово, Ратмирово, Сарыево (дажды), Саулово, Старое Кубаево, Сукманиха, Тарбаево, Татарово, Троцкое,Татарово, Тургенево, Уваровка, Улыбышево, Чебышево, Черкасово, Черкутино, Шабаново, Шатнево, Шимохтино, Шипилово,

Шихобалово, Шордога» .

Монеты.

Как свидетельствует кандидат исторических наук Д.Ж. Хайретдинов « в самом конце управления Дмирия Донского (1359-1389) или в начале княжения его сына Василия (1389-1425) стапи чеканиться первые московские монеты – из серебра, с изображением воина на одной стороне, и с трехстрочной надписью на татарском языке арабской вязью «Султан Тохтамыш. Да продлится», - на обороте»

Длительное время столица Золотой Орды располагалась в Мокше (Наровчате) колыбели «исконно русской земли». А как известно столицу ставят на СВОЕЙ ТЕРРИТОРИИ. Потому что все эти земли после завоевания ПРИНАДЛЕЖАЛИ победителям. Рюриковичи на то время были мертвы. Именно в Мокше хан Тохта начал в 1294 году выпуск своих первых монет. Этот факт засвидетельствовал профессор Пензенского университета В.Лебедев в работе «Загадочный город Мокши» (с.37.):-«Самые ранние золотоордынские монеты с Наровчатского городища относятся… к периоду правления Такты (1290-1312гг.)

Погребения.

… Согласно русской историографии до периода Великой смуты (1598-1613) на московскому престоле сидело двенадцать князей 1.Данило Александрович (1272-1303),2.Юрий Данилович (1303-1326),3.Иван Данилович(Калита) (1328-1340),4.Семен Иванович(гордый)(1340-1353)5.Иван Иванович(1353-1359),6.Дмитрий Иванович (Донской)(1363-1389),7.Василий Дмитриевич(1389-1425),8. Василий Васильевич (Тёмный)(1425-1462),9.Иван III Васильевич (1462-1505), 10 Василий III Иванович (1505-1533),11.Иван IV Васильевич (Грозный) (1533-1584),12. Фёдор Иванович (1584-1598). За исключением первых двоих все они погребены в Архангельском соборе в Москве. «Гробы сих Князей были выносимы на все время перестройки, а затем, в 1508 году, торжественно внесены в новый Собор, где уже находилась гробница В.К. ИоаннаIII, погребённого в неоконченном ещё храме. Сии 24 гроба поставлены со строгим соблюдением родового порядка, в том положении, в каком они ныне видимы. После их погребены здесь: Великий князь Василий Иванович… Цари ИоаннIV(Грозный), Фёдор Иоаннович, Василий Иоаннович (Шуйский),принявшие христианскую веру -Александр Сафагиреевич, Царь Казанский, сын знаменитой Сююньбеки; и Пётр(Кудагуйло) Ибрагимович, Царевич Казанский…» (Рапшин А. Полное собрание о всех бывших в древности и ныне существующих монастырях и примечательных церквах в России. Составлено из достоверных источников. – М.: В Университетской типографии,1852.с.304.) Как видим у всех московских князей и царей были родные братья среди казанских ханов. И этому удивляться не следует, - это был один род наследников Чингисхана. И их останки тоже покоятся в Московском Кремле. Следует отметить, что на стенах Архангельского храма над каждым захоронением московского князя подан его портрет. Снова Ратшин: «По трём стенам Собора, над рядами гробниц, в нижнем ярусе, изображены в рост же … здесь погребённые Великие и Удельные Князья, начиная с Ивана Калиты, и между ими св. Пётр Царевич Ордынский» (там же с.308) Таким образом мы пришли к родоначальнику московских ханов – Петру Ордынскому (Тверскому), сыну хана Берке. Места для вымышленных Даниила Александровича и его сына Юрия Даниловича у Московском Архангельском соборе не нашлось. О чём это говорит? О том, что материальные свидетельства неопровержимо доказывают, что все властители Московии были из рода Чингисидов. Вплоть до Романовых, которые начали интенсивно фальсифицировать историю и уничтожать все свидетельства о «старых царях». Вплоть до того, что уничтожалась штукатурка на старых соборах Успенском и Архангельском, дабы уничтожить ханскую тамгу, скрывши Чингисидовое происхождение Петра Ордынского. А старые церкви и соборы на периферии вообще уничтожались и перестраивались, дабы скрыть клейма Чингисидов. Ибо в империи Чингисидов вся собственность ханов обозначалась тамгою, - личным знаком ханского рода. Тамгой «клеймились» здания, мечети, соборы, церкви, скот. Но всё было срублено и уничтожено. Осталась тамга на тонких колонах Успенского и галереи Благовещенского соборов. Её нельзя уничтожить, - тогда рухнули бы своды храмов. Она и есть свидетель великой истины. Старая штукатурка обоих храмов несёт на себе тамгу наследников Чингисидов.

«Исключительный интерес представляет то, что нарисовано на надгробных плитах захоронений на Кулишах.(А это территория совремённой Москвы…) В подавляющем большинстве это знак (а есть и другие символы), называемый «вилообразным крестом…».Понятно, что с христианством у такого знака нет ничего общего, а вот с тамгами тюркских родов связь самая непосредственная – у тюрок на надгробных плитах выбивалась тамга рода, к которому принадлежал покойный. Посмотрев таблицу тамг казахских родов, можно сразу определить, что это тамга каракереев… Подобная тамга есть и в гербе Глинских. Ведущих свой род от Мамая. (Герб состоит из двух тамг. Одна – копия тамги дулатов (здесь вспоминается булгарский род Дуло и башня Дуло Симонова монастыря)… Во-вторых, подобные тамги на могильных плитах есть не только на Кулишах, но и на старых монастырских кладбищах (Старо-Симонова монастыря Москвы и Лужецкого монастыря в Можайске). И наконец, самые старые могильные плиты в подклети Архангельского собора – усыпальнице великих князей Московских и Русских царей – точно с такой тамгой… Совершенно немыслимо, чтобы на русских монастырских кладбищах, а уж тем более в Архангельском соборе хоронили врагов. Это позволяет сделать вывод, что каракереи – первичное население Москвы и окрестностей… Может быть из-за этого «кара» - тамга на флагах над Москвой (только над ней) черного цвета». (А.В. Пушкарёв там-же раздел Куликовская битва).

А вот почему не находят захоронений простых татаро-монголов вне городов и населённых пунктов: - ритуал захоронения казахов и монголов согласно свидетельств казахского историка К. Диниярова: « Тот факт, что казахские роды, исповедовавшие тенгрианство, оставляли места захоронений в глубокой тайне, мы находим у Плано Карпини: «О погребальном обряде… Они идут тайком в поле, удаляют там траву с корнем (снимают дерн К.Д.) и делают большую яму, и сбоку этой ямы делают яму под землёй… Мертвого же кладут в яму которая сделана сбоку, затем зарывают яму, которая находиться перед его ямой, и сверху кладут траву (укладывают дерн К.Д.), как раньше, с той целью, чтобы впредь нельзя было найти это место». Плано Карпини все население Улуса Джучи называет «татары». Мусульмане-казахи (сегодня) могилы умерших устраивают точно так же… и над могилой ставят надгробный памятник. Ничего подобного у монголов не было и нет. Длительное время в Монголии тела умерших отвозили на кладбище и оставляли там под открытым небом (Данияров К.К. Альтернативная история Уллыса Жоши-Золотой Орды.- Алматы:Издательский дом «Жибек Жолы», 1999. с.126)

И таких свидетельств уважаемые эксперты можно привести ещё великое множество, - но меня ограничивают рамки статьи. И так текст не краткий получился… А книгу мне писать, да и Вам читать будет лень… Но что особо интересно, - все мною приведённые свидетельства широко известны и общедоступны. Мало того, - они находятся у Вас перед глазами и под ногами практически ежедневно. Вот только Вы почему-то их в упор не замечаете. Но это уже совсем другая история…

В заключение, не судите строго за «неприглаженный текст», - по известным причинам не имею времени для совершенствования публикации. Поэтому «Що маємо, - те маємо!»

Примите мои самые искренние и т.д. и т.п. Как всегда с уважением, - Влад Киевлянин.

ЛЕГЕНДАРНЫЕ ЛЮДИ МОНГОЛИИ

ЧИНГИСХАН
(1162-1227)

Чингисхан (монг. Чингис хаан собственное имя - Тэмуджин, Темучин, монг. Тэмуужин). 3 мая 1162 - 18 августа 1227) - монгольский хан, основатель Монгольского государства (с 1206), организатор завоевательных походов в Азию и Восточную Европу, великий реформатор и объединитель Монголии. Прямые потомки Чингисхана по мужской линии - чингизиды.

Единственный исторический портрет Чингисхана из серии официальных портретов правителей нарисован при хане Хубилае в XIII в. (начало правления с 1260 г.), через несколько десятилетий после его смерти (Чингисхан умер в 1227 г.). Портрет Чингисхана хранится в Пекинском Историческом музее. На портрете изображено лицо с азиатскими чертами, с голубыми глазами и седой бородой.

Ранние годы

Родоначальницей всех монголов по "Сокровенному сказанию" является Алан-Гоа, в восьмом колене от Чингисхана, зачавшая, согласно легенде, детей от солнечного луча в юрте. Дед Чингисхана, Хабул-хан был богатым вождем всех монгольских племен, успешно вел войны с соседними племенами. Отцом Темучина был Есугей-баатур, внук Хабул-хана, вождь большинства монгольских племен, в котором насчитывалось 40 тыс. юрт. Это племя было полным хозяином плодородных долин между реками Керулен и Онон. Есугэй-баатур также успешно сражался и воевал, подчинив себе татар и многие соседние племена. Из содержания "Сокровенного сказания" явствует, что отец Чингисхана был знаменитым ханом монголов.

Точную дату рождения Чингисхана назвать трудно. По сведениям персидского историка Рашид-ад-дина - дата рождения 1155 г., современные монгольские историки придерживаются даты - 1162 г. Родился он в урочище Делюн-Болдок на берегу реки Онон (в районе озера Байкал) в семье одного из монгольских вождей племени тайчиутов Есугэй-багатура («багатур» - герой) из рода Борджигин, и его жены Оэлун из племени онхиратов. Был назван в честь татарского вождя Темучина, которого Есугей победил накануне рождения сына. В 9 лет Есугей-багатур сосватал сына 10-летней девочке из хунгиратского рода. Оставив сына в семье невесты до совершеннолетия, чтобы лучше узнали друг друга, он уехал домой. На обратном пути Есугей задержался на стоянке татар, где его отравили. Когда вернулся в родной улус, ему стало плохо, и через несколько дней он умер.

Старейшины монгольских племен отказались подчиняться слишком молодому и неопытному Темучину и ушли вместе со своими племенами к другому покровителю. Так молодой Темучин остался в окружении лишь немногих представителей своего рода: матери, младших братьев и сестер. Вся оставшаяся их собственность включала в себя лишь восемь лошадей и родовой "бунчук" - белое знамя с изображением хищной птицы - кречета и с девятью хвостами яка, символизирующее четыре больших и пять малых юртов его рода. Несколько лет вдовы с детьми жили в полной нищете, скитались в степях, питаясь кореньями, дичью и рыбой. Даже летом семья жила впроголодь, делая запасы на зиму.

Вождь тайчиутов, Таргултай (дальний родственник Темучина), объявивший себя властелином земель, когда-то занятых Есугеем, опасаясь мести подрастающего соперника, стал преследовать Темучина. Однажды вооружённый отряд напал на стойбище семьи Есугея. Темучину удалось было бежать, но он был настигнут и взят в плен. На него надели колодку - две деревянные доски с отверстием для шеи, которые стягивались между собой. Колодка была мучительным наказанием: человек не имел возможности сам ни поесть, ни попить, ни даже согнать муху, севшую ему на лицо. Он нашёл всё-таки способ ускользнуть и спрятаться в маленьком озере, погружаясь вместе с колодкой в воду и выставляя из воды одни ноздри. Тайчиуты искали его в этом месте, однако не смогли обнаружить; но его заметил один сельдуз, который был среди них, и решил его спасти. Он вытащил из воды молодого Темучина, освободил его от колодки и проводил к своему жилищу, где спрятал в телеге с шерстью. После ухода тайчиутов сельдуз посадил Темучина на кобылицу снабдил оружием и отправил домой.

Через некоторое время Темучин нашёл свою семью. Борджигины сразу же перекочевали на другое место, и тайчиуты больше не смогли их обнаружить. Затем Темучин женился на своей нареченной Бортэ. Приданым Бортэ стала роскошная соболья шуба. Темучин вскоре направился к самому могущественному из тогдашних степных вождей - Тогорилу, хану кераитов. Тогорил был когда-то другом отца Темучина, и ему удалось заручиться поддержкой вождя кераитов, напомнив об этой дружбе и поднеся роскошный подарок - соболью шубу Бортэ.

Начало завоеваний

С помощью хана Тогорила силы Темучина стали постепенно расти. К нему стали стекаться нукеры; он совершал набеги на соседей, умножая свои владения и стада.

Первыми серьёзными противниками Темучина оказались меркиты, действовавшие в союзе с тайчиутами. В отсутствие Темучина они напали на становище Борджигинов и угнали в плен Бортэ и вторую жену Есугея - Сочихэл. Темучин с помощью хана Тогорила и кераитов, а также своего анды (названного брата) Джамухи из рода джаджиратов разгромил меркитов. В это же время при попытке отогнать из владений Темучина табун был убит брат Джамухи. Под предлогом мести Джамуха со своим войском двинулся на Темучина. Но не достигнув успеха в разгроме врага, вождь джаджиратов отступил.

Первым крупным военным предприятием Темучина была война против татар, начатая совместно с Тогорилом около 1200 года. Татары в то время с трудом отбивали атаки цзиньских войск, вступивших в их владения. Используя благоприятную обстановку, Темучин и Тогорил нанесли татарам ряд сильных ударов и захватили богатую добычу. Правительство Цзинь в награду за разгром татар присвоило степным вождям высокие титулы. Темучин получил титул «джаутхури» (военный коммисар), а Тогорил - «ван» (князь), с этого времени он стал известен как Ван-хан. В 1202 году Темучин самостоятельно выступил против татар. Перед этим походом он сделал попытку реорганизовать и дисциплинировать войско - издал приказ, согласно которому категорически запрещалось захватывать добычу во время боя и преследования неприятеля: начальники должны были делить захваченное имущество между воинами только по окончании боя.

Победы Темучина вызвали сплочение сил его противников. Сложилась целая коалиция, включавшая татар, тайчиутов, меркитов, ойратов и другие племена, избравшая своим ханом Джамуху. Весной 1203 произошло сражение, закончившееся полным разгромом сил Джамухи. Эта победа ещё больше усилила улус Темучина. В 1202-1203 г. кераитов возглавил сын Ван-хана Нилха, ненавидевший Темучина за то, что Ван-хан отдавал тому предпочтение перед своим сыном и думал передать ему кераитский престол в обход Нилхи. Осенью 1203 года войска Ван-хана были разбиты. Его улус перестал существовать. Сам Ван-хан погиб при попытке бежать к найманам.

В 1204 году Темучин разбил найманов. Их повелитель Таян-хан погиб, а его сын Кучулук бежал на территорию Семиречья в страну каракитаев (юго-западнее озера Балхаш). Вместе с ним бежал его союзник, меркитский хан Тохто-беки. Там Кучулук сумел собрать разрозненные отряды найманов и кераитов, войти в расположение к гурхану и стать довольно значительной политической фигурой.

Реформы Великого хана

На курултае в 1206 году Темучин был провозглашён великим ханом над всеми племенами - Чингис-ханом. Монголия преобразилась: разрозненные и враждующие монгольские кочевые племена объединились в единое государство.

Тогда же был издан новый закон: Яса. В нём главное место занимали статьи о взаимопомощи в походе и запрещении обмана доверившегося. Нарушившего эти установления казнили, а врага монголов, оставшегося верным своему хану, щадили и принимали в своё войско. «Добром» считалась верность и храбрость, а «злом» - трусость и предательство.

После того как Темучин стал всемонгольским повелителем, его политика ещё ярче стала отражать интересы нойонства. Нойонам нужны были такие внутренние и внешние мероприятия, которые способствовали бы закреплению их господства и увеличению их доходов. Новые завоевательные войны, ограбление богатых стран должны были обеспечить расширение сферы феодальной эксплуатации и укрепление классовых позиций нойонов.

Административная система, созданная при Чингисхане, была приспособлена к осуществлению этих целей. Все население он поделил на десятки, сотни, тысячи и тумены (десять тысяч), перемешав тем самым племена и роды и назначив командирами над ними специально подобранных людей из приближенных и нукеров. Все взрослые и здоровые мужчины считались воинами, которые в мирное время вели своё хозяйство, а в военное время брались за оружие. Такая организация обеспечила Чингисхану возможность увеличить свои вооружённые силы примерно до 95 тыс. воинов.

Отдельные сотни, тысячи и тумены вместе с территорией для кочевания отдавались во владение тому или иному нойону. Великий хан, считая себя собственником всей земли в государстве, раздавал землю и аратов во владение нойонам, с условием, что те будут за это исправно выполнять определённые повинности. Важнейшей повинностью была военная служба. Каждый нойон был обязан по первому требованию сюзерена выставить в поле положенное число воинов. Нойон в своём уделе мог эксплуатировать труд аратов, раздавая им на выпас свой скот или привлекая их непосредственно к работе в своём хозяйстве. Мелкие нойоны служили крупным.

При Чингисхане было узаконено закрепощение аратов, запрещен самовольный переход из одного десятка, сотни, тысячи или тумена в другие. Этот запрет означал уже формальное прикрепление аратов к земле нойонов - за откочевку из владений арату грозила смертная казнь.

Специально сформированный вооружённый отряд личных телохранителей, так называемый кешик, пользовался исключительными привилегиями и предназначался главным образом для борьбы против внутренних врагов хана. Кешиктены подбирались из нойонской молодёжи и находились под личным командованием самого хана, будучи по существу ханской гвардией. Вначале в отряде числилось 150 кешиктенов. Кроме того, был создан особый отряд, который должен был всегда находиться в авангарде и первым вступать в бой с противником. Он был назван отрядом богатырей.

Чингисхан возвел в культ писаный закон, был сторонникам твёрдого правопорядка. Он создал сеть линий сообщений в своей империи, курьерскую связь в крупном масштабе для военных и административных целей, организовал разведку, в том числе и экономическую.

Чингисхан разделил страну на два «крыла». Во главе правого крыла он поставил Боорчу, во главе левого - Мухали, двух своих наиболее верных и испытанных сподвижников. Должность и звания старших и высших военачальников - сотников, тысяцких и темников - он сделал наследственными в роду тех, кто своей верной службой помог ему овладеть ханским престолом.

Покорение Северного Китая

В 1207-1211 годах монголы завоевали землю якутов[источник?], киргизов и уйгуров, то есть подчинили себе практически все основные племена и народы Сибири, обложив их данью. В 1209 году Чингисхан завоевал Среднюю Азию и обратил свой взор на юг.

Перед покорением Китая Чингисхан решил обезопасить восточную границу, захватив в 1207 году государство тангутов Си-Ся, ранее отвоевавших Северный Китай у династии китайских императоров Сун и создавших своё государство, которое располагалось между его владениями и государством Цзинь. Захватив несколько укреплённых городов, летом 1208 «Истинный властитель» отошёл к Лунцзиню, пережидая нестерпимую жару, выпавшую на тот год. Тем временем до него доходят известия, что его старые враги Тохта-беки и Кучлук готовятся к новой войне с ним. Предупреждая их вторжение и тщательно подготовившись, Чингисхан разбил их наголову в сражении на берегу Иртыша. Тохта-беки оказался в числе погибших, а Кучлук спасся бегством и нашёл приют у каракитаев.

Удовлетворенный победой, Темучин снова направляет свои войска против Си-Ся. После победы над армией китайских татар он захватил крепость и проход в Великой Китайской стене и в 1213 году вторгся непосредственно в саму Китайскую империю, государство Цзинь и прошёл до Няньси в провинции Ханьшу. С нарастающим упорством Чингисхан вёл свои войска, устилая дорогу трупами, в глубь континента и установил свою власть даже над провинцией Ляодун, центральной в империи. Несколько китайских полководцев, видя, что монгольский завоеватель одерживает неизменные победы, перебежали на его сторону. Гарнизоны сдавались без боя.

Утвердив своё положение вдоль всей Великой Китайской стены, осенью 1213 года Темучин посылает три армии в разные концы Китайской империи. Одна из них, под командованием трёх сыновей Чингисхана - Джучи, Чагатая и Угедея, направилась на юг. Другая под предводительством братьев и полководцев Темучина, двинулась на восток к морю. Сам Чингисхан и его младший сын Толуй во главе основных сил выступили в юго-восточном направлении. Первая армия продвинулась до самого Хонана и, захватив двадцать восемь городов, присоединилась к Чингисхану на Великой Западной дороге. Армия под командованием братьев и полководцев Темучина захватила провинцию Ляо-си, а сам Чингисхан закончил свой триумфальный поход лишь после того, как достиг морского скалистого мыса в провинции Шаньдунь. Но то ли опасаясь междоусобиц, то ли вследствие иных причин он решает весной 1214 года вернуться в Монголию и заключает с китайским императором мир, оставив ему Пекин. Однако не успел предводитель монголов уйти за Великую Китайскую стену, как китайский император перевел свой двор подальше, в Кайфын. Этот шаг был воспринят Темучином как проявление враждебности, и он снова ввёл войска в империю, теперь обречённую на гибель. Война продолжилась.

Войска чжурчжэней в Китае, пополнившись за счёт аборигенов, сражались с монголами до 1235 года по собственной инициативе, но были разбиты и истреблены преемником Чингисхана Угэдеем.

Борьба с Кара-киданьским ханством

Вслед за Китаем Чингисхан готовился к походу в Казахстан и Среднюю Азию. Особенно его привлекали цветущие города Южного Казахстана и Жетысу. Осуществить свой план он решил через долину реки Или, где располагались богатые города и правил ими давний враг Чингисхана - хан найманов Кучлук.

Пока Чингисхан завоевывал все новые города и провинции Китая, беглый найманский хан Кучлук попросил давшего ему убежище гурхана помочь собрать остатки армии, разбитой при Иртыше. Заполучив под свою руку довольно сильное войско, Кучлук заключил против своего сюзерена союз с шахом Хорезма Мухаммедом, до этого платившим дань каракитаям. После короткой, но решительной военной кампании союзники остались в большом выигрыше, а гурхан был вынужден отказаться от власти в пользу незваного гостя. В 1213 году гурхан Чжилугу скончался, и найманский хан стал полновластным правителем Семиречья. Под его власть перешли Сайрам, Ташкент, северная часть Ферганы. Став непримиримым противником Хорезма, Кучлук начал в своих владениях гонения на мусульман, чем вызвал ненависть оседлого населения Жетысу. Правитель Койлыка (в долине реки Или) Арслан хан, а затем и правитель Алмалыка (к северо-западу от современной Кульджи) Бу-зар отошли от найманов и объявили себя подданными Чингисхана.

В 1218 году отряды Джэбэ совместно с войсками правителей Койлыка и Алмалыка вторглись в земли каракитаев. Монголы завоевали Семиречье и Восточный Туркестан, которыми владел Кучлук. В первой же битве Джэбэ разгромил найманов. Монголы разрешали мусульманам публичное богослужение, запрещенное ранее найманами, что способствовало переходу всего оседлого населения на сторону монголов. Кучлук, не сумев организовать сопротивление, бежал в Афганистан, где был пойман и убит. Жители Баласагуна открыли ворота монголам, за что город получил название Гобалык  «хороший город». Перед Чингисханом открылась дорога в пределы Хорезма.

Завоевание Средней Азии

После завоевания Китая и Хорезма верховный владыка монгольских клановых вождей Чингисхан послал на разведку «западных земель» сильный кавалерийский корпус под командованием Джэбэ и Субедея. Они прошли по южному берегу Каспийского моря, затем, после разорения Северного Ирана, проникли в Закавказье, разбили грузинскую армию (1222) и, продвигаясь на север вдоль западного берега Каспийского моря, встретили на Северном Кавказе объединённое войско половцев, лезгинов, черкесов и аланов. Произошёл бой, который не имел решительных последствий. Тогда завоеватели внесли раскол в ряды неприятеля. Они одарили половцев и обещали их не трогать. Последние стали расходиться по своим кочевьям. Воспользовавшись этим, монголы легко разбили аланов, лезгинов и черкесов, а затем разбили по частям и половцев. В начале 1223 года монголы вторглись в Крым, взяли город Сурож (Судак) и снова двинулись в половецкие степи.

Половцы бежали на Русь. Уходя от монгольского войска, хан Котян через своих послов просил не отказать ему в помощи своего зятя Мстислава Удалого, а также Мстислава III Романовича, правящего великого князя Киевского. В начале 1223 года в Киеве был созван большой княжеский съезд, где было достигнуто соглашение, что вооружённые силы князей Киевского, Галицкого, Черниговского, Северского, Смоленского и Волынского княжеств, объединившись, должны поддержать половцев. Сборным местом для русской объединённой рати был назначен Днепр, близ острова Хортица. Здесь и были встречены посланцы из монгольского лагеря, предлагавшие русским военачальникам порвать союз с половцами и вернуться на Русь. Учитывая опыт половцев (которые в 1222 году пошли на уговоры монгол нарушить свой союз с аланами, после чего Джэбэ разбил алан и напал на половцев) Мстислав казнил посланцев. В битве на реке Калка войска Даниила Галицкого, Мстислава Удалого и хана Котяна, не известив остальных князей решили самостоятельно «расправиться» с монголами переправились на восточный берег, где 31 мая 1223 года были полностью разгромлены при пассивном созерцании этого кровопролитного сражения со стороны основных русских сил во главе с Мстиславом III, расположившимся на возвышенном противоположном берегу Калки.

Мстислав III, огородившись тыном, в течение трёх дней после битвы держал оборону, а затем пошёл на соглашение с Джэбэ и Субедаем о сложении оружия и свободном отходе на Русь, как не участвовавший в битве. Однако он, его войско и доверившиеся ему князья были вероломно пленены монголами и жестоко замучены как «изменники собственному войску».

После победы монголы организовали преследование остатков русского войска (лишь каждый десятый воин вернулся из Приазовья) разрушая на днепровском направлении города и деревни, захватывая в плен мирных жителей. Однако дисциплинированные монгольские военачальники не имели приказа задерживаться на Руси. Вскоре они были отозваны Чингисханом, который посчитал, что основная задача разведывательного похода на запад успешно решена. На обратном пути у устья Камы, войска Джэбэ и Субедея потерпели серьёзное поражение от волжских булгар, отказавшихся признать над собой власть Чингисхана. После этой неудачи монголы спустились вниз к Саксину и прикаспийскими степями возвратились в Азию, где в 1225 году соединились с главными силами монгольского войска.

Оставшимся в Китае монгольским войскам сопутствовал такой же успех, что и армиям в Западной Азии. Монгольская империя была расширена за счёт нескольких новых завоёванных провинций, лежавших к северу от Жёлтой реки, за исключением одного-двух городов. После смерти императора Сюинь-Цзуна в 1223 году Северная Китайская империя практически прекратила своё существование, и границы Монгольской империи почти совпали с границами Центрального и Южного Китая, управлявшегося императорской династией Сун.

Смерть Чингисхана

По возвращению из Центральной Азии Чингисхан ещё раз провёл свою армию по Западному Китаю. В 1225 или в начале 1226 года Чингиз предпринял поход на страну тангутов. Во время этой кампании астрологи сообщили предводителю монголов, что пять планет находятся в неблагоприятном соответствии. Суеверный монгол посчитал, что ему грозит опасность. Под властью дурного предчувствия грозный завоеватель отправился домой, но по дороге заболел и 25 августа 1227 года умер.

Перед смертью он пожелал, чтобы царя тангутов казнили сразу после взятия города, а сам город разрушили бы до основания. В разных источниках приводятся различные версии его смерти: от раны стрелой в бою; от продолжительной болезни, после падения с лошади; от удара молнии; от руки плененной принцессы в первую брачную ночь.

По предсмертному желанию Чингисхана его тело было отвезено на родину и предано земле в местности Буркан-калдун. По официальной версии "Сокровенного сказания" по пути на Тангутское государство он упал с коня и сильно расшибся во время охоты на диких лошадей-куланов и заболел: "Порешив идти на Тангутов по окончанию зимнего периода того же года, Чингисхан провел новый переучет войска и осенью года Собаки (1226 г.) выступил в поход на Тангутов. Из ханш за государем последовала Есуй-хатун. По пути во время облавы на Арбухайских диких лошадей-куланов, которые водятся там во множестве, Чингисхан сидел верхом на коричнево-сером коне. При налете куланов его коричнево-серый поднялся на дабы, причем государь упал и сильно расшибся. Поэтому сделали остановку в урочище Цоорхат. Прошла ночь, а наутро Есуй-хатун сказала царевичам и нойонам: "У государя ночью был сильный жар. Надо обсудить положение" . В "Сокровенном сказании" говорится, что "Чингисхан, после окончательного разгрома тангутов, возвратился и восшел на небеса в год Свиньи" (1227 г.) Из Тангутской добычи он особенно щедро наградил Есуй-хатун при самом отшествии своем".

Согласно завещанию, преемником Чингисхана стал его третий сын Угедей . До тех пор, пока не будет взят столица Си-Ся Чжунсин, смерть великого правителя должна была храниться в тайне. Похоронная процессия двинулась из стана Великой Орды на север, к реке Онон. "Сокровенное сказание" и "Золотая летопись" сообщают, что на пути следования каравана с телом Чингисхана к месту погребения умерщвлялось все живое: люди, животные, птицы. В летописях записано: "Они убивали каждое живое существо, которое видели, чтобы весть о его смерти не разнеслась по окрестным местам. В четырех его главных ордах совершили оплакивание и его похоронили в местности, которую он перед тем однажды соизволил назначить в качестве великого заповедника". Через родное становище его тело пронесли жены, и в конце концов он был похоронен в богатой гробнице в долине Онона. При погребении были проведены мистические обряды, которые призваны были защитить место, где был похоронен Чингисхан. Место его захоронения до сих пор не найдено. После смерти Чингисхана траур продолжался два года.

По преданию Чингисхан был похоронен в глубокой гробнице, сидящем на золотом троне, на родовом кладбище "Их Хориг" у горы Бурхан Халдун, в истоках реки Ургун. Он восседал на золотом троне Мухаммеда, привезенного им из захваченного Самарканда. Чтобы могила в последующие времена не была найдена и осквернена, после захоронения Великого хана по степи прогнали несколько раз многотысячный табун лошадей, уничтоживший все следы могилы. По другой версии гробница была устроена в русле реки, для чего река была на время перекрыта, и вода направлена по другому руслу. После захоронения дамбу разрушили, и вода вернулась в естественное русло, навеки скрыв место захоронения. Всех, кто участвовал в захоронении и мог запомнить это место, впоследствии умертвили, тех, кто исполнял этот приказ, впоследствии умертвили тоже. Таким образом, тайна захоронения Чингисхана остается нераскрытой до сих пор.

До сих пор попытки найти могилу Чингисхана не увенчались успехом. Географические названия времен Монгольской империи за многие века полностью изменились, и с точностью сказать, где находится гора Бурхан-Халдун никто сегодня не может. По версии академика Г. Миллера, основанной на рассказах сибирский "мунголов", гора Бурхан-Халдун в переводе может означать "Божья гора", "Гора, где поставлены божества", "Гора - бог опаляет или бог всюду проницает" - "священная гора Чингиса и его предков, гора-избавительница, которой Чингис, в память своего спасения в лесах этой горы от лютых врагов завещал во веки веков приносить жертву, находилась в местах первоначальных кочевий Чингиса и его предков по реке Онону".

ИТОГИ ПРАВЛЕНИЯ ЧИНГИСХАНА

При покорении найманов Чингисхан познакомился с началами письменного делопроизводства, часть найманов поступила на службу к Чингисхану и была первыми чиновниками в монгольском государстве и первыми учителями монголов. По-видимому, Чингисхан надеялся впоследствии заменить найманов этническими монголами, так как велел знатным монгольским юношам, в том числе и своим сыновьям, учиться языку и письменности найманов. После распространения монгольского владычества, ещё при жизни Чингисхана, монголы пользовались также услугами китайских и персидских чиновников.

В области внешней политики Чингисхан стремился к максимальному расширению пределов подвластной ему территории. Для стратегии и тактики Чингисхана были характерны тщательная разведка, внезапность нападения, стремление расчленить силы противника, устройство засад с использованием специальных отрядов для заманивания неприятеля, маневрирование крупными массами конницы и т. д.

Повелитель монголов создал величайшую в истории империю, подчинившую в XIII веке огромные пространства Евразии от Японского моря до Чёрного. Им и его потомками сметены с лица земли великие и древние государства: государство Хорезмшахов, Китайская империя, Багдадский халифат, покорена большая часть русских княжеств. Громадные территории были поставлены под управление степного закона «Яса».

Старомонгольский свод законов "Джасак", введенный Чингисханом, гласит: "Чингисханова Яса запрещает ложь, воровство, прелюбодеяние, предписывает любить ближнего, как самого себя, не причинять обид, и забывать их совершенно, щадить страны и города, покорившиеся добровольно, освобождать от всякого налога и уважать храмы, посвященные Богу, а равно и служителей его". Значение "Джасака" для становления государственности в империи Чингисхана отмечается всеми историками. Введение свода военных и гражданских законов позволило установить на огромной территории монгольской империи твердый правопорядок, несоблюдение его законов каралось смертью. Яса предписывала терпимость в вопросах религии, почтение к храмам и к духовным лицам, запрещала ссоры среди монголов, неповиновение детей родителям, кражу коней, регламентировала воинскую обязанность, правила поведения в бою, распределение военной добычи и т.д.
"Немедленно убивать, кто ступил на порог ставки воеводы".
"Тот, кто мочится в воду или на пепел, предается смерти".
"Запрещение мыть платье в продолжение ношения, пока совсем не износится".
"Никто да не уходит из своей тысячи, сотни или десятка. Иначе да будет казнен он сам и начальник той части, который его принял".
"Уважать все исповедания, не отдавая предпочтения ни одному".
Чингисхан объявил официальными религиями свое империи шаманизм, христианство и мусульманство.

В отличие от других завоевателей на протяжении сотен лет до монголов, господствовавших над Евразией, только Чингисхан сумел организовать стабильную государственную систему и сделать так, что Азия выступила перед Европой не просто неизведанным степным и горным пространством, но консолидированной цивилизацией. Именно в её границах потом началось тюркское возрождение исламского мира, своим вторым натиском (после арабов) чуть было не добившего Европу.

В 1220 Чингисхан основал Каракорум - столицу Монгольской империи.

Монголы почитают Чингисхана как величайшего героя и реформатора, почти как воплощение божества. В европейской (в том числе и русской) памяти он остался чем-то вроде предгрозового багрового облака, которое появляется перед страшной, всё очищающей бурей.

ПОТОМКИ ЧИНГИСХАНА

У Тэмуджина и его любимой жены Бортэ было четыре сына:

• сын Джучи
• сын Чагатай
• сын Угэдэй
• сын Толу й.

Только они и их потомки могли претендовать на высшую власть в государстве. У Тэмуджина и Бортэ также были дочери:

• дочь Ходжин-бэги , жена Буту-гургэна из рода икирес;
• дочь Цэцэйхэн (Чичиган) , супруга Иналчи, младшего сына главы ойратов Худуха-бэки;
• дочь Алангаа (Алагай, Алаха) , вышедшая замуж за нойона онгутов Буянбалд (в 1219 году, когда Чингисхан выехал на войну с Хорезмом, он поручил ей государственные дела в свое отсутствие, поэтому зовется также Төр засагч гунж (правительница-принцесса);
• дочь Тэмулэн, жена Шику-гургэна, сына Алчи-нойона из хонгирадов, племени её матери Бортэ;
• дочь Алдуун (Алталун) , вышедшая замуж за Завтар-сэцэна, нойона хонгирадов.

У Тэмужина и его второй жены меркитки Хулан-хатун, дочери Дайр-усуна, были сыновья

• сын Кюльхан (Хулугэн, Кулкан)
• сын Харачар;

От татарки Есугэн (Есукат), дочери Чару-нойона

• сын Чахур (Джаур)
• сын Хархад.

Сыновья Чингисхана продолжили дело Золотой династии и правили монголами, а также покоренными землями, основываясь на Великой Ясе Чингисхана вплоть до 20-х годов XX века. Даже манчжурские императоры, которые правили Монголией и Китаем с XVI по XIX век, были потомками Чингисхана, так как для своей легитимности женились на монгольских принцессах из золотой фамильной династии Чингисхана. Первый премьер-министр Монголии XX века Чин Ван Ханддорж (1911-1919), а также правители Внутренней Монголии (до 1954 года) являлись прямыми потомками Чингисхана.

Фамильный свод Чингисхана ведется до XX века; в 1918 году религиозный глава Монголии Богдо-гэген издал приказ о сохранении Ургийн бичиг (фамильного списка) монгольских князей, называемого шастир. Этот шастир хранится в музее и называется «Шастир государства Монголия» (Монгол Улсын шастир). Множество прямых потомков Чингисхана из его золотой фамилии до сих пор живут в Монголии и Внутренней Монголии.

ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ЛИТЕРАТУРА

Владимирцов Б.Я. Чингис-Хан. Издательство З.И.Гржебина. Берлин. Петербург. Москва. 1922 г. Культурно-исторический очерк Монгольской империи XII-XIV века. В двух частях с приложениями и иллюстрациями. 180 страниц. Язык: русский.

Монгольская империя и кочевой мир. Базаров Б.В., Крадин Н.Н. Скрынникова Т.Д. Книга 1. Улан-Удэ. 2004. Институт монголоведения, буддологии и тебетологии СО РАН.

Монгольская империя и кочевой мир. Базаров Б.В., Крадин Н.Н. Скрынникова Т.Д. Книга 3. Улан-Удэ. 2008. Институт монголоведения, буддологии и тебетологии СО РАН.

О военном искусстве и завоеваниях монголов. Сочинение подполковника генерального штаба М.Иванина. С.-Петербург, Издательство: печатано в военной типографии. Год издания: 1846. Страниц: 66. Язык: русский.

Сокровенное сказание Монголов. Перевод с монгольского. 1941.

Э. С. Кульпин

Из всего, что мы знаем о монгольском вторжении в Европу, пожалуй, самым непонятным до сих пор остаётся неожиданное прекращение нашествия. Непонятость причин связана с традиционным представлением о завоевателях как о едином целом, хотя известно, что они не были однородны ни социально, ни этнически и соответственно имели разные интересы. В частности, оказалось забытым основополагающее утверждение патриарха золотоордынских исследований Германа Федорова-Давыдова относительно подневольной роли тюрков в монгольской империи. Если рассматривать процессы и события через призму этой забытой константы, то можно видеть, что расхождение интересов тюрков и монголов могло вынудить последних прекратить наступление на Западную Европу

Ключевые слова: монгольские завоевания, природа, этносы, политика, экономика.

Из всего, что мы знаем о монгольском вторжении в Европу, пожалуй, самым непонятным до сих пор остаётся неожиданное прекращение нашествия. До сих пор историки спорят, почему Батый, дойдя до Адриатики и находясь буквально в двух шагах от Вечного города – Рима, нарушил завет Чингисхана, прекратил по ход и навсегда ушёл из Западной Европы. Формальная причина – необходимость участия Батыя в выборах нового хана монгольской империи. Эта причина вряд ли была определяющей, поскольку на выборы он не поехал. В качестве другой веской причины называют большие потери монголов после завоевания Руси, но тезис недостаточно аргументирован. Возможны ли иные причины, которые историки до сих пор не рассматривали?

Что нам известно о событиях 1230–1250х гг. из исторических документов?

То, что начало государства Джучидов в Восточной Европе и Сибири имеет свою предысторию. Оно было положено ещё при жизни Чингисхана. В 1207–1208 гг. после покорения сибирских на родов он выделил область правления – улус – старшему сыну Джучи. При этом небольшому владению в Южной Сибири Чингиз предписал расширяться в западном направлении «вплоть до тех мест, куда достигнет копыто татарской лошади» (Тизенгаузен 1941: 150, 204). На запад были посланы два тумена во главе с лучшим монгольским полководцем Судэбе, победоносно прошедшим Иран, Закавказье, Северный Кавказ, разгромившим объединённое русско-половецкое войско на Калке в 1223 г., потерпевшим поражение от волжских булгар и вернувшимся в монгольские степи. После смерти Джучи в 1227 г. на курултаях 1227–1229 гг. были подтверждены права его сына Бату на земли Сибири, Булгарии, Дешт-и-Кыпчак (степной зоны Евразии от Алтая до Карпат), Баш кирию, Русь и Черкесию до Дербента. Тогда же преемник Чингисхана великий каан Угедей «во исполнение указа, данного Чингисханом на имя Джучи, поручил завоевание северных стран членам его дома» (Там же: 22). На курултае в 1235 г. «состоялось решение овладеть странами Булгара, асов и Руси, которые, находясь по соседству становищ Бату, не были ещё окончательно покорены и гордились своей многочисленностью» (Там же).

То, что для завоевания Восточной Европы в помощь Батухану великий каан Угедей выделил 12 царевичей с их войсками, и вес ной 1236 г. армия Бату из района Иртыша начала своё движение на запад. Осенью того же года отряды Бату вступили в пределы Волжской Болгарии и завоевали её к концу года, разрушив города, истребив часть населения, которое не успело спрятаться в лесах и убежать на Русь. Затем в 1237–1241 гг. монголы опустошили Русь, Половецкое поле и Тавриду. После этого, преодолев Карпаты, прошли по землям Польши, Венгрии, Сербии. При этом, как писал историк XV в. ал-Айни, монголы «захватили то, что могли за хватить, и уничтожили тех, которых были в состоянии уничтожить», из-за чего «опустели земли и обезлюдели страны» (Он же 1884: 503), и остановились на Адриатическом побережье. В 1241 г. умер каан Угедей. Возникла угроза династической распри и междоусобных войн. Войска Бату возвратились в степи Восточной Европы.

После похода на Запад наступил период без войн и восстаний побеждённых народов Восточной Европы. Лишь в 1249/1250 г. братья Александра Невского Андрей и Ярослав подняли восстание против монголов, надеясь, что смена хана в Каракоруме позволит им изба виться от вмешательства Орды в русские дела. На Андрея была по слана карательная экспедиция Неврюя, на Даниила Галицкого – Хуррумши (Куремсы в русских летописях). В Северо-Восточной Руси восстание было подавлено в 1252 г., в Юго-Западной Руси – в 1250-е гг.

Хотя политическая история Улуса Джучи – Золотой Орды – начинается с 1243 г., когда Батый возвратился из похода в Европу, великий князь Ярослав первым из русских правителей прибыл в ставку монгольского хана за ярлыком на княжение. К 1244 г. все русские князья получили ханские ярлыки (грамоты) на княжение. Обозначились восточные и южные границы Улуса Джучи, включившего в себя степи Западной Сибири, Казахстана и Восточной Европы до Дуная, Северный Кавказ, Крым, Молдавию, Волжскую Болгарию, мордовские земли, Русь и левобережный Хорезм. Однако – не западные.

Десять лет Улус Джучи не имел столицы, хотя были быстро восстановлены разрушенные в ходе завоевания крупные города, такие как Ургенч (Хорезм), Болгар (бывшая столица Волжской Болгарии), Дербент. Власть сосредоточивалась в ханской ставке, а хан кочевал в степи с весны до поздней осени, зимуя в первые годы, возможно, в Болгаре. Лишь около 1250 г. он стал зимовать в низовьях Волги, где для него и знати началось строительство дворцов разноплемёнными ремесленниками из покоренных народов. По ханскому дворцу возникший впоследствии город стал зваться Сараем, первое упоминание о котором относится к 1254 г.

Мы не знаем, что думал Бату перед походом на Западную Европу, не знаем, каковы были его соображения на Адриатике в 1242 г., но можем уверенно утверждать, что в 1250-е гг. он уже точно не думал о завоевании новых земель. Индикатор – ставка хана, точнее, её состояние. Ставка хана – центр Улуса – является не видимым, но точным отражением настроений монгольской элиты по отношению к выполнению завета Чингисхана. Подвижное состояние означало, что задача продолжения завоевания с «повестки дня» не снята. Ведь от того, как далеко монголы намеревались про двигаться на запад, соответственно так же далеко на западе должен был располагаться административный центр Улуса. Общая историческая закономерность в создании такого центра связана с рядом предпосылок и следствий. О главном следствии точно и кратко писал известный историк XX в. Уильям Мак-Нил: «Если столица была столь жизненно необходима и если пребывание правителя в сто лице (часть года или постоянно) было столь же важно, то расширение границ (государства. – Э. К.) становилось затруднительным» (Макил 2008: 29). Для удержания власти на завоёванной территории желательно было административный – политический центр государства расположить в месте, равноудалённом от анклавов плотного поселения, находящихся на окраинах государства. Если не сделать этого, то эффективность управления дальней периферией при тогдашних средствах коммуникации становилась чрезвычайно низкой. Середина государства – это домен хана, его личное земельное владение. Известно, что Бату распределял и перераспределял территории (улусы) по своим ближайшим родственникам. Для себя он выбрал левый берег Волги, потом добавил себе Северный Кавказ (распределение владений Улуса Джучи см.: Егоров 2009: 162–166). Место столицы – в центре домена – определилось после добавления к до мену Северного Кавказа.

Мы не знаем, как окончательное решение было связано с восстаниями в Северо-Восточной и Западной Руси, но факт, что оно было принято во время восстаний или сразу после них. Однако даже если взаимосвязь была, то данный факт ещё не может однозначно свидетельствовать в пользу предположения о том, что монголы были обескровлены в первом походе на Русь и именно поэтому не могли завоевать Западную Европу. Конечно, конкретные цифры размера армии и потерь могли бы прояснить ситуацию. Но данные в письменных источниках того времени весьма условны и субъективны. Пожалуй, из современных историков лишь Н. Н. Крадин проверяет «гармонию алгеброй»: данные нарративов – биологическими ограничениями. Так, он вводит в научную аргументацию понятие эко логической продуктивности монгольских степей, которая в то время позволяла прокормить максимум 800 тыс. человек (Крадин, Скрынникова 2006: 426). А это значит, что при простом демографическом воспроизводстве, когда семья состоит из 5 человек, взрослых мужчин не может быть больше 160 тыс., и армия не может превысить данный предел, более того, естественно, по разным резонам не все взрослые мужчины могут быть призваны на «действительную службу». «Судя по “Сокровенному сказанию”, – пишет исследователь номадов (Там же: 425–426), – Чингис-хан в 1205 г. располагал не менее ста тысячами всадников... На момент смерти основателя державы левое крыло состояло из 38 тыс., правое – из 62 тыс. С учётом тысячи личных телохранителей, называемых гол, а также 40 тыс., которые были розданы ближайшим родственникам, общая численность войска составляла 141 тыс. всадников (Рашидаддин 1952: 266–278)». При этом известно, что Джучи достались 4 тысячи (Там же: 274). Следовательно, монголы могли завоёвывать мир при такой своей предельной численности населения, и лишь завоевав, снять ограничение предела.

Далее, нужно чётко представлять себе физическое пространство монгольских завоеваний. В первой половине XIII в. оно составляло более половины всего Евразийского континента – от Дальнего Востока до Европы. В Китае, Центральной и Передней Азии, на Ближнем Востоке, на территории не только громадной, но и густо населённой были рассредоточены 140–160 тысяч монгольских вои нов, удерживающих в повиновении только что завоёванные страны и народы и завоёвывающих новые. Конкретно, в 30–40-х гг. XIII в., кроме Руси, монгольские отряды покоряли отдельные иранские области, в 1243 г. нанесли поражение сельджукскому султану Гийасаддину Кейкубаду II в Малой Азии. Однако большая часть монголов, надо полагать, в то время была задействована в Китае. Там монголам противостояла самая большая армия, которая только могла быть в те времена, а именно численностью более 1 млн (История...1974: 106). Там с 1234 г. началась победоносная, но тяжелая, изнурительная 43-летняя война с Сунской империей. Там перед степняками стояла задача покорения стомиллионной (Фицджералд 2004: 219) и самой развитой страны тогдашнего мира. (Для сравнения: русских в то время было, по-видимому, 5,4 млн [Нефедов 2001].)

Н. Н. Крадин вслед за Хрусталевым утверждает: «Следует так же не забывать, что потери монголов были велики, что никоим об разом не оправдывает их жестокость. По некоторым предположениям, только за время первого похода на Русь монголы из 70 тыс. воинов потеряли примерно 25 тыс. убитыми» (Крадин, Скрынникова 2006: 481). В. Л. Егоров пишет: «Численность выступившей в Европу армии можно определить лишь крайне приблизительно по косвенным данным. Материалы последних исследований позволя ют утверждать, что под знамёнами хана Бату было собрано около 65 тысяч человек» (Егоров 2003). При всех уникальных для того времени возможностях монголов быстро концентрировать войска в одном месте трудно предположить, что на завоевание Руси монголы бросили практически половину наличных воинов, тогда (по остаточному принципу) в Китай они могли направить столько же, при этом потеряли почти пятую часть всех воинов. Если потери со ответствовали действительности, то на завоевание Западной Европы осталось не более 45 тыс. Хотя другие историки также говорят о значительных потерях после покорения Руси (Он же 2009: 26), но приводят иные количественные данные: в походе 1241 г. было задействовано в общей сложности до 60 тыс. воинов: 50 тыс. против Венгрии, 10 тыс. против Польши (Геккеньян 2009: 161, 162). Если на Западную Европу действительно шло 60 тыс., то потери на Руси снижаются до 5 тыс. человек.

Чтобы понять, какими в принципе могли быть потери монголов, надо обратиться к качественным характеристикам. Н. Н. Крадин, ссылаясь на У. Мак-Нила (Мак-Нил 2004: 645, прим. 16), пишет: «С точки зрения У. Мак-Нила, монголы значительно превосходили своих противников мобильностью и координацией действий на очень дальних расстояниях. Они могли перемещаться рассредоточенными колоннами по любой местности, поддерживая постоянную связь, поэтому могли объединяться в боевые порядки в нужный момент и в нужном месте... европейские армии не достиг ли такого уровня координации до конца XIX в. У монголов были отличные гонцы, превосходная глубокая и фланговая разведка. Играла свою роль и удивительная выносливость как воинов, так и лошадей, взращённых в суровых условиях». Далее учёный отмечает следующие моменты: «Монгольская армия была основана на так называемой десятичной системе.... Открытие принципа иерархии (в том числе десятичной системы) в свое время сыграло в истории военного дела не менее важную роль, чем, например, изобретение колеса для технического прогресса. <...> Жесткая военная иерар хия предполагает строгую дисциплину. <...> Десятичная система и круговая порука не предполагают необходимость специальных контролёров. <...> Такая система была очень удобна для управления большими массами людей. <...> (Но она. – Э. К.) далеко не всегда отражала действительную численность воинов, а показывала военнополитический статус подразделения... Не случайно монгольское слово тумен одновременно обозначает и “десять тысяч”, и “бесчисленное множество”» (Крадин, Скрынникова 2006: 424– 425, 430). Монголы заимствовали у китайцев пороховые снаряды, сосуды с нефтью и негашёной известью, ракеты на бамбуковых палках, дымовую завесу для скрытия манёвров на поле боя и психологического устрашения противников, первые пушки (Там же; Фицджералд 2004: 189, 191). Как только «катапульты и пороховые орудия стали действительно мощными, монголы продемонстрировали их способность как рушить, так и защищать крепостные стены», – пишет У. Мак-Нил (2008: 62).

«Нет сомнения, – отмечает С. А. Нефедов (2008: 194–195), – что монголы обладали военным превосходством над своими противниками, но каковы были масштабы этого превосходства? Приведем один пример. В сентябре 1211 г. монголы встретились в битве у крепости Хуйхэпху с армией могущественной империи Цзинь. Это была регулярная армия, состоявшая из профессиональных воинов латников. В авангарде выставляют копьеносцев, которых называют “ин” – “стойкими”, – писал о цзиньцах сунский историк Сюй Мэнсинь. – Солдаты и их лошади одеты в латы. За копьеносцами, которые составляли около половины армии, следовали лучники, одетые в легкие панцири. Копьеносцы таранили строй противника, а лучники производили залп, ворвавшись в него на глубину ста шагов. Численность цзиньской армии составляла около 500 тысяч солдат – это были лучшие войска, собранные со всей огромной империи. Монголов было не более 100 тысяч – тем не менее цзиньская армия была наголову разбита и практически уничтожена. ...В сотнях битв на протяжении XIII в. монголами командовали разные (и не всегда талантливые) полководцы – тем не менее, они почти всегда побеждали». Главным их преимуществом стало новое оружие.

Монгольский лук, небольшой по размерам, был скорострельным и обладал пробойной силой, вдвое превышающей силу других луков того времени. По мощи лук не уступал аркебузам, а по скорострельности намного превосходил их. «Ю. С. Худяков сравнивает военный эффект появления монгольского лука с эффектом другого фундаментального открытия – появления автоматического оружия в XX в. Скорострельность монгольского лука имела не меньшее значение, чем его мощность, она позволяла монгольским воинам сокращать дистанцию боя, давала им уверенность в том, что противник не устоит перед “ливнем стрел”» (Нефедов 2008: 197). «...Мощный лук требовал от стрелка особых физических и психологических качеств... Воинам других народов было чрезвычайно трудно, а иногда и невозможно научиться хорошо стрелять из монгольского лука, даже если бы он достался им в качестве трофея» (Там же: 199).

Далее Нефедов утверждает следующее. Новое оружие требовало применения тактики, которая обеспечила бы использование всех его преимуществ. Эффект появления нового лука был таким же, как эффект появления огнестрельного оружия: он заставил большинство воинов снять доспехи. В некоторых сражениях у монголов совсем не было тяжелой конницы. «Монгольские полководцы стремились к решительному столкновению с противником, – цитирует Нефедов Ю. С. Худякова. – Вера в свою непобедимость была столь велика, что они вступали в бой с превосходящими силами противника, стараясь подавить его сопротивление массированной стрельбой» (Там же: 202). Эффективность стрельбы была столь велика, что Р. П. Храпачевский сравнивает ее с огневой мощью регулярных армий Нового времени. Р. П. Храпачевский и Ю. С. Худяков полагают, что лишь развитие огнестрельного оружия положило предел господству конных лучников (Там же: 199–200, 202). Косвенно данные выводы подтверждают и авторы, которые говорят о больших потерях монголов в русском походе: «На протяжении всего времени пребывания монголов в Западной Европе они не потер пели ни одного поражения. Такие значительные по силам армии, как объединённая польско-немецко-моравская в сражении у Легницы или 60-тысячная венгерская в битве при р. Шайо, были разбиты монгольскими войсками, выступавшими в этих битвах даже не в полном составе» (Егоров 2009: 26). У русских не было монгольской дисциплины, стратегии и тактики, новых видов оружия. Возникает вопрос: как разрозненные дружины русских князей, которые даже у старших князей состав ляли отряд в 700–800 человек (Пушкарев 1991: 48), смогли оказать столь сильное сопротивление монголам, что те потеряли почти пятую часть всей воинской силы империи (25 тысяч убитых из 140 тысяч – это 18 %)? Что реально могли противопоставить русские монгольскому нашествию? Только мужество и самоотверженность. Но, как справедливо пишет Нефедов, «история войн свидетельствует о том, что мужество и смелость постоянно вынуждены отступать перед всепобеждающим новым оружием» (Нефедов б. г.). Количественные данные вызывают сомнение, но не стоит спешить с выводами.

Определить реальную численность монголов в походе в Европу и их потери трудно или невозможно по двум причинам. Одна со стоит в том, что разные авторы заимствуют количественные данные из нарративных источников, объективность которых сомнительна. И при этом никто, кроме Н. Н. Крадина, не пытается верифицировать их сведениями из объективных источников в естественных науках. Вторая причина связана с тем, что монголы повсеместно устанавливали воинскую повинность у покорённых народов, формировали подразделения из них. На Русь с монголами шли тюрки, на Западную Европу – тюрки, русские и представители народов Северного Кавказа. Сколько было задействовано «союзников», мы не знаем. Но знаем, что в глазах русских тюрки и монголы были на одно лицо – татары. Знаем, что покоренные народы нередко использовались монголами как «пушечное мясо» (особенно при штурме крепостей) и могли нести огромные потери, которых сами монголы избегали: иначе не покорили бы полмира, а разделили бы участь Пирра. Тактика монголов состояла в том, что они расстреливали противника на безопасном для себя расстоянии, нередко вообще не вступая в контактный бой, а вступали в него только по сле того, как противник был предельно ослаблен, изранен стрелами (см.: Нефедов 2008).

Допустим, что общая численность завоевателей Руси нам известна. Методику ее расчета дал А. Н. Тюрюканов, исходя из пре дельного размера обоза сена (скаковых лошадей можно кормить только сеном) в зимнем походе 1237–1238 гг. на 100 тыс. воинов. Такой обоз, занимая всю ширину замерзших рек, по которым двигалась орда, растянулся бы, по расчётам учёного, на десятки кило метров (Тюрюканов 2001: 243–258). Если принять во внимание ряд обстоятельств похода, не учтённых Тюрюкановым, то реальное суммарное число завоевателей Руси – монголов и тюрков – было не более 65 тыс. (см.: Кульпин 2005). Как пишет ныне ведущий исследователь Золотой Орды В. Л. Егоров, «в походе на Восточную Европу участвовали 12 Чингизидов, которые действовали сообща вплоть до конца 1240 г. После взятия Киева в декабре 1240 г. армия под командованием хана Бату выполнила все задачи, поставленные перед ней всемонгольским курултаем 1235 г. Однако Бату не удовлетворился достигну тым и решил продолжать поход дальше на запад. Большая часть принцев во главе с Гуюком и Мунке не согласилась с этим и ушли со своими отрядами в Монголию. Этот факт отмечен и в Ипатьевской летописи...» (Егоров 1996: 56–57). Отсюда можно предположить, что история развивалась бы иначе, если бы после взятия Киева сопровождавшие Батыя его ближайшие родственники – 12 чингизидов – не вернулись назад в степи Азии. Но важно еще раз отметить не только победоносность монголов, поставивших под своё господство подавляющее большинство населения всего Старого Света, но и их крайнюю малочисленность. Мы не знаем, сколько воинов в армии Бату было из основного воинского контингента империи, посчитавших задачу курултая после взятия Киева выполненной, сколько из общего числа 40 тыс. нукеров на всех чингизидов было при принцах, ушедших после за воевания Руси. Знаем только, что «квота» Джучи, перешедшая по наследству его внукам и правнукам – Батыю, Берке, их сыновьям, – составляла 4 тыс. и что эти воины пошли в поход на Западную Европу. Знаем, что реальное количество в тысячах и тьмах могло быть большим, а иногда и меньшим. Но самое главное из того, что мы знаем, – в армии Бату помимо монголов были тюрки, русские и кавказцы, а также что для похода в Европу не обязательно присутствие большого количества монголов (сумели же два тумена покорить Иран, Закавказье, Северный Кавказ и разгромить половцев и русских на Калке). Далее, мы можем уверенно предположить, что главной опорой монголов могли быть только тюрки, чье вооружение и тактика были идентичны монгольским, а также что тюрков в походе в Европу было явно больше, чем монголов. И в этом факте можно попробовать поискать те резоны нарушения завета Чингис-хана, которые до сих пор историками не рассматривались.

Бунт народного ополчения

Улус Джучи был частью империи, созданной Чингисханом, основой которой была армия, состоящая из монголов и тюрков. Монголы были господствующим и принимающим решения этносом, тюрки – подчиненным и орудием выполнения решений. Хотя численность монголов в Улусе, похоже, не превышала 5 % от общего количества кочевого населения Улуса, это отнюдь не мешало монголам быть не просто господствующей, но и руководящей силой общества *(* Примеров подобного в истории много. В частности, в России XVIII в. дворянство, осуществлявшее радикальные преобразования, не превышало 2 % от общей численности насе ления империи (динамику роста дворянства в России см.: Миронов 1999, т. 1: 130; т. 2: 208).) . В ходе развития именно этим вначале двум разным на родам предстояло впоследствии стать одним. Но были ли они единым целым на начальном этапе или консолидация произошла много позднее?

Консолидации далеко не всегда способствуют общие традиции, язык и образ жизни. История полна примеров того, что наиболее непримиримыми врагами становятся прежние соратники, родственники, соплеменники. А разные люди, не родственники, не соплеменники, при наличии общих интересов сближаются, и со временем у них появляются общие традиции, язык и образ жизни. Этому способствует общее дело , важнейший консолидирующий фактор, если оно есть и остаётся неизменным в течение длительного времени. Таким изначально объединяющим общим делом чаще всего является совместная защита против внешнего врага, но может быть и общее дело по совместному обустройству текущей и грядущей внутренней жизни.

Воины Бату, которые завоевали Восточную Европу и ввергли Западную в состояние ужаса, помимо грабежа жителей городов, взятых штурмом, имели одну общую задачу, одно общее дело – завоевание новых земель. При завоеваниях новая «пустая» земля возникала за счет изгнания аборигенов. Однако имелись и различия в целях монгольской знати и рядовых воинов – монголов и тюрков. Хотя М. Г. Сафаргалиев утверждал, что «главная причина монгольского завоевания заключалась в стремлении приобрести большие необитаемые пространства земли, как непременное условие кочевого способа производства» (Сафаргалиев 1996: 93), с этим утверждением можно согласиться лишь частично.

Действительно, завоевание новых земель было целью и рядовых воинов, и монгольской знати. Знать стремилась иметь возможность получения постоянной дани с покорённых земледельческих народов. Лишь при завоевании Северного Китая монгольская знать рассматривала возможность истребления завоёванных народов. Один из наиболее авторитетных исследователей Золотой Орды Вадим Егоров пишет: «Активно действовавший при жизни Чингис-хана и его преемнике Удегэе первый министр Елюй Чуцай разработал общеимперские принципы обложения данью покоренных земель. При этом ему пришлось преодолеть сопротивление консервативной части степной аристократии, призывающей каана к поголовному истреблению покорённого населения и использования освободившихся после этого пространств для нужд кочевого скотоводства. С помощью цифровых выкладок Елюй Чуцай доказал во много раз большую выгодность обложения завоёванных народов данью, а не истребление их» (Егоров 1996: 55).

Интересы монгольской знати могли заключаться в завоевании всей Европы, чтобы получать дань со всех европейских народов. А что ждало бы рядовых кочевников, если бы они остались в Западной Европе? Им пришлось бы стать новым сословием воинов и жить в городах. Но желали ли они этого? Их предки, да и они сами не знали, как жить в городах, да и не хотели этого знать. Они хотели вести привычный кочевой образ жизни, что было физически не возможно в Западной Европе. Они могли с риском для жизни штурмовать западноевропейские города и замки только затем, что бы иметь трофеи. Но после завоевания Руси трофеи уже потеряли притягательность новизны. Кочевники бросали их по дороге от од ного города к другому или после взятия следующего города. Надо полагать, что блестящие победы в Западной Европе достались армии Бату, образно говоря, малой кровью за счет «тща тельно продуманного стратегического плана» и претворения его в жизнь с «поразительной точностью» (об этом см.: Геккеньян 2009) и несомненного тактического превосходства воина-степняка над европейским рыцарем (об этом см.: Кадырбаев 2006). Хотя демонстративное избиение рыцарского ополчения под Легницей ввергло Западную Европу в состояние ужаса, парализующего волю к сопротивлению, победоносная армия не стала закреплять победу. Почему же? Ответ может быть неожиданным, то есть не там, где его искали до сих пор, не в политике, а в этнической и социальной структуре общества, в том, что победоносная армия Бату, состоящая из монголов и тюрков, профессиональная по боевым качествам, в социальном отношении была вовсе не профессиональной армией, а всенародным ополчением. При оборонительных войнах такой тип армии естественен, при наступательных – редкий феномен в истории народов.

Армия была не только всенародным ополчением, она была самим народом, который вместе со всем хозяйством, стадами передвигался в походах как одно неразделимое целое. Армейские подразделения – десятки и сотни – строились по родовому и племенному принципу. Каждый погибший и увечный из десятка был не только соратником по оружию, но и ближайшим родственником, а из сотни – дальним родственником. Такое строение означало доверительные отношения друг к другу даже в тоталитарной армии, где недопустимо инакомыслие, где за любое нарушение была одна мера наказания – смертная казнь. А раз так, то невозможно представить себе, чтобы они не задумывались и не обсуждали вопрос: а для чего жертвы? Жертвы не просто соратников, но близких и дальних родственников. Поразительно, что историки до сих пор не задавались вопросом: а нужно ли было завоевание Западной Европы рядовым воинам – массе армии Бату? Зачем получать увечья и рисковать собственной жизнью? Ответ известен: не ради собственных интересов, а ради интересов монгольской знати. В Западной Европе невозможно вести кочевой образ жизни, что означало в понимании кочевников невозможность самой жизни. В походе на Западную Европу почти три года – с 1239 по 1242 г. – воины Бату непрестанно воевали не известно ради чего и в последние два года вообще не видели своих семей. Надо полагать, что прежде всего бесцельность и психологическая усталость (именно психологическая, поскольку армия была победоносной) была огромной. Известно, что западноевропейский поход Бату-хана начался и закончился в степях Дешт-и-Кыпчака. О чем нам говорит этот факт? О том, что семьи – матери и отцы, жены и дети – воинов во время походов находились не где-нибудь, а в степях Дешт-и-Кыпчака. Возможно, впервые во время дальнего похода семьи остались в глубоком тылу. И тюркской массе (семьи, не исключено, как и раньше, сопровождали монгольскую знать), естественно, хотелось вернуться к семьям, которых вовсе не случайно не было в походе на Запад. В Западной Европе за исключением маленькой венгерской пушты нет степей, где семьи – женщины и дети – могли бы пасти скот. Только в Азии и Восточной Европе была огромная степная зона, причём в Восточной Европе находились лучшие степи всей Евразии. Только там было лучшее место для жизни номадов. Наступление монголов на Западную Европу велось одновременно в трех направлениях, образно говоря, по максимальной широте фронта. Столь значительная рассредоточенность войск свидетельствовала о стратегической уверенности монголов в своей силе. «Южную колонну возглавляли Орда, Кадан и Субедей. Они про шли по Трансильвании, захватили города Родна, Бестерце, Вара дин, Сибиу и др. Северная колонна Байду и Кайду заняла Сандомир, под Хмельником разгромила объединённую польско-краковскую армию (18 марта 1241 г.), а затем овладела Краковым (28 марта). 9 апреля под Легницей Байдар уничтожил цвет немец ко-польского рыцарства. Центральная колонна во главе с Бату двигалась через Верецкий перевал; 11 апреля у р. Шайо она уничтожила армию Белы IV (сам король бежал), 16 апреля пал Пешт. В январе 1242 г. капитулировал Эстергом» (Тартарика 2005: 278). Три потока Батыевой рати собрались в 1242 г. на берегах Адриатики. Мы не знаем, как подводила итоги похода монгольская знать, что думали военачальники о смерти каана в далёкой Монголии, какие толковища вели рядовые воины о своем прошлом, на стоящем и будущем. Известен сухой остаток: впервые монголы нарушили завет Чингисхана – двигаться на Запад до тех пор, пока будет земля, на которую может ступить копыто монгольского коня. Более того, после западного похода Бату наступило десятилетие мирного времени, и это был единственный период правления, как подчеркивает Вадим Егоров, когда Золотая Орда не вела никаких войн (Егоров 1995: 52).

Батухан шел на Европу во главе разноплемённого войска, массовое ядро которого составляли тюрки. Любой вождь обязан чувствовать желания масс и считаться с ними.

Монгольская знать и тюрки

Нарушив завет Чингисхана, монголы явно уступили желаниям рядовых воинов и ограничили свои интересы, но не утратили инициативы и лишь перенаправили свою роль ведущей силы не на но вые завоевания, а на закрепление уже завоеванного. Была ли это временная уступка или принципиальное изменение стратегии раз вития, зависело от дальнейшего изменения соотношения сил и интересов различных этнических групп завоевателей.

На этапе завершения похода на Запад в отношении Восточной Европы цели монголов и тюрков если не совпадали, то и не противоречили друг другу. Монголы получили власть и вместе с ней собственность: право владеть природными и человеческими ресурсами завоёванных народов. Тюрки получили землю.

При этом для истории народа и названий его племён важно знать, как ее получили. Получили, так сказать, по армейскому распределению. Монгольское войско формировалась по аилам – семь ям. Десять аилов – десяток воинов. Сотня – род – сотня воинов. Племя – тысяча, десять тысяч аилов – 10 тысяч воинов (тьма). Тысячи и тьмы у монголов формировались по племенному принципу. Новые земли могли распределяться только по тому же принципу.

Во главе сотни, сформированной из тюрков, стояли сотники – монголы, но могли стоять и тюрки, а во главе тысяч и темь – только, или как правило, монголы. Когда монгольские тысячи ушли домой, монгольские военачальники тюрков остались. Поскольку тысячи и тьмы назывались по тысячникам и темникам, то отсюда и ведут своё происхождение монгольские названия тюркских родов Золотой Орды. Иными словами, монгольские названия тюркских родов вовсе свидетельствуют о том, что эти тюрки изначально бы ли монголами.

После завоевательных походов рядовые монголы ушли в Монголию, а у тюрков появилось свое дело – обустройство своей жизни на новых пастбищах. Попросту говоря, их дело было в том, чтобы мирно жить, хотя они вынуждены были нести повинности и воевать, когда монголы обязывали их давить очаги сопротивления земледельческих народов, вошедших в состав империи.

По отношению к побежденным народам монголы и тюрки действовали как единое целое. Поэтому утверждение В. Л. Егорова о том, что после завоевания Восточной Европы «оставшиеся в подчинении Бату феодалы и простые воины с семьями составили основу государственного аппарата и армии» (Егоров 2005: 6), справедливо. Но при таком обобщении остаётся в тени различие функций и роли монгольской знати и рядовых воинов. Традиционно историки рассматривают завоевателей как единое целое, никто не исследует взаимоотношения монголов и тюрков. Вне поля зрения российских историков остаётся одно из важнейших положений Германа Федорова-Давыдова – основоположника золотоордынской археологии. Впервые оно было высказано еще в 1966 г. (Федоров-Давыдов 1966), повторено в 1994 г. Ученый утверждал, что тюрки не были полноправными хозяевами своей земли, а, как и жители завоеванных земель, были подневольным народом. Более того, «кочевое на селение оказалось первоначально для золотоордынской верхушки наиболее удобным, естественным объектом угнетения и эксплуатации. Оседлые земли она грабила, разоряла, уводила оттуда народ, обкладывала тяжелой данью. Но в управление хозяйственной жизнью оседлых народов она не вмешивалась. Непосредственными эксплуататорами оставались местные феодалы» (Он же 1994: 8).

После похода в Европу тюрки хотели просто мирно жить, в то время как монголы должны были обустраивать свое государство. Они продолжали процесс созидания могущественной мировой империи, и если не стремились осуществлять тотальное руководство этим процессом, то прилагали усилия к возможно более полному контролю над его исполнением. Как конкретно они это делали, мы знаем. Вадим Егоров так характеризует государственное устройст во Золотой Орды: «Административное деление государства полностью повторяло устройство монгольской армии. В соответствии с этим вся территория делилась на два крыла – левое и правое. Правое называлось Ак-Орда (Белая Орда) – этот цвет по монгольской традиции обозначал запад; левое называлось Кок-Орда (Синяя Орда), что являлось синонимом востока. Более мелкие административные единицы составляли улусы темников, которые раз давал хан самым крупным феодалам. Всего их было около 70ти, причем с каждого улуса для общегосударственной армии выставлялся, как минимум, десятитысячный отряд в полном вооружении и на лошадях. Улусы темников дробились на владения тысячников, а те, в свою очередь, – сотников и десятников. И каждый из них за право обладания улусом с соответствующим населением обязан был выставлять определённое число воинов по первому приказу хана или беклярибека. Каждый владелец улуса хорошо знал границы собственных владений и предписанные ему маршруты кочевий с отарами овец и табунами лошадей» (Егоров 2005: 5–6).

Подведем первый итог. После закрепления завоевания монгольская знать и рядовые завоеватели тюрки имели разные конкретные интересы. Причем только для монголов обустройство государства было в буквальном смысле делом жизни и смерти. Иное дело – тюрки. Система самоорганизации степного тюркского социума позволяла ему обходиться без государства, главная ценность которого в глазах общества – поддержание порядка. Вообще, история не знает ни одного случая, когда бы государство в степи возникло спонтанно. Кочевники обычно не стремятся к политическому объединению. Ханов не избирают и не приглашают. Лишь при особых, экстраординарных обстоятельствах появляются ханы и присваивают власть (об этом см.: Гольден 2004: 111–112).

Тюрки после похода на Запад пасти скот на землях, с которых прежние хозяева были изгнаны (или лишены прав владения), могли и без государства, как это неоднократно бывало в истории и тюрков, и монголов. Как это было и у половцев, которые жили в русских степях родовым строем и не имели сильных стимулов создавать государство. Не было стимулов для создания государства и со стороны окружающей среды, не было «вызовов» не только соседей – стран и народов, но, что чрезвычайно важно, и природы.

В сравнении с другими эпохами время смены первых семи демографических поколений Золотой Орды в целом ознаменовалось исключительно благоприятными климатическими условиями, способствующими увеличению поголовья скота, росту благосостояния кочевников и расширенному демографическому воспроизводству. Во всем интервале времени жизни первых семи демографических поколений завоевателей в Восточной Европе, хотя зимы бывали холодными, не было иссушающей летней жары, а количество осадков было в пределах многовековой нормы либо выше нее. Здесь следует обратиться к исследованиям В. В. Клименко и А. М. Слепцова (см.: Слепцов, Клименко 2005; Клименко 2005), выполненным по проекту РФФИ «Теоретическое и экспериментальное моделирование социально-экологических процессов в истории России» (рук. Кульпин Э. С.). В результате исследований точность знания климата прошлого увеличилась втрое: впервые вместо тридцати летних были получены десятилетние циклы. Из взаимосвязанных климатических показателей наиболее важным для жизни биоценоза степи был последний, поскольку «в аридных и семиаридных областях лимитирущим фактором является увлажнение» (см.: Иванов, Луковская 1997: 33–35). В целом вплоть до середины XIV в. климатические условия для кочевого скотоводства благоприятны: лета прохладные, зимы – теплые, осадки в норме, а в первой трети XIV в. осадков больше нормы. Лишь во второй половине XIV в. климат меняется в худшую сторону – становится засушливым, ко личество осадков резко снижается, летние месяцы первого десяти летия второй половины столетия чрезмерно жаркие, зимние – морозные.

Монголы прежде всего были заинтересованы в создании и под держании информационно-транспортной сети. Эта сеть являлась на первых порах необходимейшим условием жизнеспособности империи. Только быстрая передача информации могла гарантировать стремительную реакцию войск, подавление сепаратистских выступлений, а в случае невозможности Улуса Джучи обойтись своими силами – получение помощи от всей Монгольской империи. Как писал Г. С. Губайдуллин, «...дороги постоянно ремонтировались, велось большое строительство новых дорог. Через некоторые реки были переброшены мосты. У переправ через крупные реки содержались специальные лодки и лодочники, тут же на бере гах рек были дома, где проживали проводники... Придорожным жителям вменялось в обязанность сопровождать государственных чиновников, путешественников и купцов, предоставлять им при надобности лошадей, кормить, устраивать их ночлег и отдых... На больших дорогах были сооружены специальные дома – ямы, в которых содержались почтовые лошади, всегда готовые для нужд путешественников» (Газиз 1994: 65). Даже в тяжелых природно климатических условиях полупустыни «на отрезке этого пути от Хорезма до Волги через каждые 25–30 км (дневной переход каравана верблюдов) были построены караван-сараи с колодцами, а через реку Эмбу наведена белокаменная переправа» (Егоров 2005: 8).

Конечно, в созданной монголами транспортной системе переправы обслуживали не только тюрки. М. В. Ельников, исследовавший Подднепровье, пишет: «Необходимость обслуживания водных перевозов через Днепр и получение продуктов земледелия способствовали сохранению в регионе оседлого населения, основу которого составляли славяне, аланы и болгары» (Ельников 2005: 58). Однако постоялые дворы – ямы, надо полагать, содержали только владевшие необходимым количеством скота и пользующиеся доверием монголов тюрки.

Устройство транспортной сети требовало огромных материальных и человеческих ресурсов. В Европе того времени обычный дневной переход составлял от 20 до 60 км в день, на Руси – 25– 30 км, всадник преодолевал расстояние от 50 до 85 км. В монгольской империи информация передавалась от яма к яму с максимальной эстафетной скоростью. «На этом фоне, – констатирует ведущий современный исследователь монгольской империи Николай Крадин, – монгольская почтовая служба выглядит почти как сверх звуковой истребитель в сравнении с аэропланом начала XX в.» (Крадин, Скрынникова 2006: 469).

Как пишет Крадин, «монгольские ханы осознали необходимость создания специальных институтов, которые могли бы быстро и беспрепятственно переносить информацию на очень большие расстояния. Для этих целей была создана ямская служба. <...> Ямские станции было решено расположить по маршруту до ставки Бату-хана. После обсуждения указ был обнародован в следующем ви де: “§ 280. Учреждаются должности унгучинов, балагачинов и аму чинов. Начальствующими лицами над учреждением ямов постав лены Арацян и Тохучар, которые, сообразно с местными условиями, установят станционные пункты, укомплектуют их ямчинами (смотрители почтовых станций) и улаачинами (верховные почтари). При этом на каждой яме должно быть по двадцати человек улаачинов. Отныне впредь нами устанавливается для каждого яма определенное число улаачинов, лошадей, баранов для продовольствия проезжающим, дойных кобыл, упряжных волов и повозок. И если впредь у кого окажется в недочете коротенькая веревочка против установленного комплекта, тот поплатится одной губой, а у кого недостанет хоть спицы колесной, тот поплатится половиною носа”» (Там же: 468–469). Почтовые станции обеспечивали гонцам немыслимый для европейцев того времени комфорт, о чем с нескрываемым изумлением и восхищением, генерализируя и идеализируя, писал Марко Поло: «По какой бы дороге ни выехал из Канбалу гонец великого хана, через двадцать пять миль (около 40 км) он приезжает на станцию, по-ихнему янб, а по-нашему конная почта; на каждой станции большой, прекрасный дом, где гонцы пристают... В местах пустынных, где нет ни жилья, ни постоялых дворов, и там великий хан для гонцов приказал устроить станции, дворцы и все нужное, как на других станциях, и коней, и сбрую; гоньба только подальше; есть станции в тридцать пять миль, а в ином месте более сорока» (цит. по: Там же: 469–470).

Ямы располагались на расстоянии одного дневного пешего перехода – около 25–30 километров. (Для сравнения: установление регулярных почтовых трактов в России берет свое начало с 1707 г. с расстоянием между станами в 15 километров и содержанием на каждом постоялом дворестане по 10 лошадей. В конце третьей четверти XVII в. от Москвы до Тобольска станы из нескольких домов, то есть семей, были установлены на расстоянии 55 км. Каждый дом должен был содержать по три лошади для проезжающих. [Вигилев 1979: 50, 80–81].) Размеры Улуса Джучи были огромны и превосходили по раз меру все другие улусы монгольского государства. С запада на восток Улус простирался на пять тысяч километров, с севера на юг – на три тысячи. Дорог было много. И постоялых дворов было много. Сколько было гонцов, сколько людей дополнительно были заняты обслуживанием коммуникаций, мы не знаем. В Российской империи только гонцов в первой четверти XVII в., когда она по территории равнялась примерно половине Золотой Орды, было 2 тыс. человек (Там же: 40). Ясно, что ямская повинность в Улусе Джучи распространялась на многие рода кочевников, может быть, на большую их часть. Система постоялых дворов должна была обеспечивать путникам, прежде всего гонцам, кров, пищу, тягловую силу (лошадей и верблюдов) и транспортные средства (подводы). Обслуживать каждый постоялый двор, как показывает опыт почтовой службы России в тех же природных условиях, могли не менее трех семей, либо для кочевников – одна большая семья, род. Поскольку все мероприятия в монгольской империи распределялись по военному принципу – десяткам, сотням, а последние составлялись по принципу большой семьи, рода, то род должен был решать, кому и как содержать тот или иной постоялый двор. Со держать можно двояко: по вахтенному методу или на постоянной основе, когда члены рода должны были взять на себя обязательство содержать родственников, выполняющих государственную повинность.

Если учесть, что в первом поколении пришедших в Восточную Европу было, по-видимому, всего 50–55 тыс. семей тюрков (расчет см.: Кульпин 2005: 14–24), то повинность по обслуживанию постоялых дворов нужно было распределить по всем тюркским родам.

Ямская повинность всегда тяжела для всех стран и народов. К примеру, условия жизни работников почтовых станов в Московском государстве XVII в. были, что характерно для этой службы, столь тяжелыми, что историки пишут так: «Когда просматриваешь бумаги об Ахтырской почте в делах Разрядного приказа ЦГАДА, создается впечатление, что почтари, кроме драк с гонцами, ничем больше не занимались – столь велико было количество челобитных на эту тему» (Вигилев 1979: 55). Порядок на трактах установился лишь в XVIII в. Бывали случаи нападения на почтарей, происходи ли грабежи гонцов (Там же: 65–67, 74–75). В ямах монгольской империи, как ни тяжела была повинность их содержания, ничего подобного не было, хотя, не исключено, по одной причине: за любое нарушение порядка существовала одна мера наказания – смертная казнь.

В отличие от оседлых народов для кочевников ямская повинность была не просто тяжелой, но противостояла всему укладу жизни. Кочевники не могут находиться на одном месте, где скот быстро съест всю траву в округе и будет голодать, а вместе с ним будут голодать и люди. Чтобы жить, кочевники должны кочевать. Постоянное жительство на одном месте находится в непримиримом противоречии с хозяйственной практикой отгонного скотоводства и означает насильственное осаждение части тюрков на землю. Но было ли противоречие непримиримым в данном случае?

Как конкретно решался вопрос в семьях: кто должен был оставаться на одном месте и содержать постоялый двор, кто уходил со стадами на десятки, сотни километров от ям, мы не знаем. Знаем только, что впоследствии многие из постоялых дворов превратились в поселки, а потом и города. Однако что было самым важным в этом процессе осаждения кочевников на землю? То, что для первых одного-трех демографических поколений тюрков не существовало точки невозврата, или ситуации, когда нельзя было вернуться к кочевой жизни. Думается, что и для последующих поколений возможность возврата не исключалась. Необходимость и возможность временной оседлой жизни, как и срочная служба в армии, давала возможность осуществления естественного селективного добровольного отбора семей, желающих жить на земле постоянно, как ныне солдаты срочной службы остаются служить в армии по контракту. При этом дети, не желающие оседлого образа жизни, как их отцы, могли уходить к близким кочевым родственникам. Иными словами, для первых поколений завоевателей, а видимо, и последующих была возможность возвращения к кочевому образу жизни, что снимало традиционное психологическое отторжение кочевниками оседлости.

В армии завоевателей немногочисленные монголы были господствующим этносом, тюрки – подневольным. Перед завоеванием Восточной Европы интересы монголов и тюрков совпадали лишь частично: монголы хотели новых пастбищ для своих огромных стад и стремились распространить свою власть на возможно большее число народов, чтобы обложить их данью, тюрки – обрести новое жизненное пространство. Объективный анализ возможностей осуществления желаний монголов и тюрков в Западной Европе по казывает, что тюрки могли убедиться, что Западная Европа и их представления о нормальной жизни несовместимы, что комфортно они могут жить лишь в южнорусских степях Восточной Европы. В походе на Западную Европу, вероятно, впервые выявилось принципиальное расхождение интересов монголов и тюрков. Не исключено, что на вопрос, мучивший историков столь долгое время, почему Батый не стал утверждаться в Западной Европе, имеется простой ответ: Западная Европа была не нужна основной массе завоевателей. Тюрки, получив новый вмещающий кормящий ландшафт в Восточной Европе, «голосованием ногами» приостановили дальнейшую экспансию монголов в Западную Европу.

Литература

Вигилев, А. Н. 1979. История отечественной почты. М.: Связь.

Газиз, Г. 1994. История татар. М.: Московский лицей.

Геккеньян, Х. 2009. Поход на Запад и завоевание Восточной Европы. История татар с древнейших времен: в 7 т. Т. III. Улус Джучи (Золотая Орда). XIII – середина XV в. (с. 161–165). Казань: АН РТ.84 История и современность 2/2011

Гольден, П. 2004. Кипчаки средневековой Евразии: пример негосу дарственной адаптации в степи. В: Базаров, Б. В., Крадин, Н. Н., Скрын никова, Т. Д. (ред.), Монгольская империя и кочевой мир (с. 103–134). УланУдэ: БНЦ СО РАН.

Егоров, В. Л.

1996. Александр Невский и Золотая Орда. Александр Невский и история России: Материалы научнопрактической конференции. Новгород: Новгородский государственный объединенный музейзаповедник.

2003. Монгольское иго на Руси. Татарский мир No 14. URL: http://www.tatworld.ru/article.shtml?article=175§ion... 2005. Золотая Орда. М.: ГМИ.

2009. Историческая география Золотой Орды в XIII–XIV вв. 2е изд. М.: ЛИБРОКОМ.

Ельников, М. В. 2005. Экономические и культурные связи населения Нижнего Подднепровья и Крыма в золотоордынский период. Сугдейский сборник (с. 57–65). Вып. 2. Киев; Судак: Национальный заповедник «Со фия Киевская».

Иванов, И. В., Луковская, Т. С. 1997. Проблемы социоестественной истории аридных и семиаридных областей Евразии в голоцене. В: Куль пин, Э. С. (ред.), Человек и природа. Материалы VI конференции «Чело век и природа – проблемы социоестественной истории». М.: ИВ РАН.

История Китая с древнейших времен до наших дней. М.: ГРВЛ, 1974.

Кадырбаев, А. Ш. 2006. Польша и тюркомонгольские народы в ис торическом пространстве. В:

Кульпин, Э. С. (ред.), Человек и природа: из прошлого в будущее. М.: Энергия.

Клименко, В. В. 2005. История климата Восточной Европы. В: Кульпин, Э. С., Клименко, В. В., Пантин, В. И., Смирнов, Л. М. (ред.), Эволю ция российской ментальности. М.: ИАЦ Энегия.

Крадин, Н. Н., Скрынникова, Т. Д. 2006. Империя Чингисхана. М.: Вост. литра.

Кульпин, Э. С. 2005. Демографические и миграционные процессы тюрков и славян в Восточной Европе в XIV–XVII вв. Восток 4: 14–24.

Мак-Нил, У.

2004. Восхождение Запада. История человеческого сообщества. Ки ев: Никацентр; М.: Старклайт.

2008. В погоне за мощью. Технология, вооруженная сила и общество в XI–XX вв. М.: Территория будущего. 85

Миронов, Б. Н. 1999. Социальная история России периода империи (XVIII – начало XX вв.). Генезис личности, демократической семьи, граж данского общества и правового государства: в 2 т. Т. 1, 2. СПб.: Дмитрий Буланин.

Нефедов, С. А.

[Б. г.] А было ли иго? URL: http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/ History/Article/nef_abuloigo.php

2001. Новая интерпретация истории Монгольской Руси. Рукопись депонирована в ИНИОН РАН 14.03.01 No 556326. URL: http://book.uraic.ru/ elib/Authors/Nefedov/Science/Russia/Mongol1.htm#_ednref67

2008. Теория культурных кругов (на основе анализа монгольских завое ваний). История и современность 1: 189–225.

Пушкарев, С. Г. 1991. Обзор русской истории. М.: Наука.

Рашид адДин. 1952. Сборник летописей. Т. I. Кн. 1, 2. М.; Л.

Сафаргалиев, М. Г. 1996. Распад Золотой Орды. В: Муслимов, И. Б. (сост.), На стыке веков, континентов и цивилизаций (из опыта образова ний и распада империй X–XVI вв.): сб. М.: ИНСАН.

Слепцов, А. М., Клименко, В. В. 2005. Обобщение палеоклиматиче ских данных и реконструкция климата Восточной Европы за последние 2000 лет. История и современность 1: 118–135.

Тартарика. Казань; М.; СПб.: Феория, 2005.

Тизенгаузен, В.

1884. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. Т. I. СПб.

1941. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. Т. II. М.; Л.

Тюрюканов, А. Н. 2001. Влияние природы и населения Великой сте пи на современные ландшафты Центральной России (К вопросу о проис хождении феномена «Окской флоры»). В:

Тюрюканов, А. Н., Избранные труды. К 70летию со дня рождения. М.: РЭФИА.

Федоров-Давыдов, Г. А.

1966. Кочевники Восточной Европы под властью золотоордынских ханов. М.: МГУ.

1994. Золотоордынские города Поволжья. М.: МГУ.

Фицджералд, Ч. П. 2004. История Китая. М.: Центрполиграф.